Но когда мы справились с этой задачей, то взглянули на поезд и увидели, что он полностью изменил свой облик. Вместо низких, плохо проветриваемых вагонов, в которых мы ехали, теперь перед нами стояли широкие, высокие, хорошо проветриваемые вагоны с большими чистыми окнами, с аккуратными занавесочками; они выглядели более элегантно, чем самые изысканные дворцовые экипажи, которые мне [602] доводилось видеть. Рельсы стали ровными, гладкими и прочными. В вагоны заходили пассажиры с радостными и счастливыми лицами, на которых читалась уверенность и торжественность. Все были вполне удовлетворены происшедшими переменами и абсолютно уверены в благополучном прибытии на место назначения. На этот раз в вагоне находились брат и сестра Уайт, и их лица светились святой радостью. Когда поезд тронулся с места, меня переполнило такое счастье, что я проснулся, чувствуя, что этот сон имеет непосредственное отношение к церкви в Батл-Крике и положению дел в этой церкви. Теперь я не сомневался, что мой долг - ехать в Батл-Крик и протянуть руку помощи супругам Уайт. Как я рад, что нахожусь здесь и вижу, какие Божьи благословения сопровождают ревностные труды брата и сестры Уайт, пытающихся привести все в порядок в этой церкви.
Дж. Н. Лафборо
Перед тем как мы выехали из Монтеррея, брат Лафборо передал мне описание еще одного своего сна, который он видел незадолго до смерти своей жены. Это было для меня также большим ободрением.
"Пророк, который видел сон, пусть и рассказывает его как сон" (Иер. 23:28).
"Однажды вечером, поразмышляв о страданиях брата и сестры Уайт, об их тесной связи с вестью третьего ангела и о своей неспособности поддержать их в их скорбях и попытавшись исповедовать Господу свои грехи и выпросить благословений для брата и сестры Уайт, я лег спать. Во сне мне показалось, будто я нахожусь в своем родном городе у подножия длинного холма. Я начал речь весьма серьезно и воскликнул: "О, если бы я нашел этот всеисцеляющий источник!" Тогда ко мне подошел симпатичный, хорошо одетый молодой человек и воскликнул приятным голосом: "Я провожу тебя к источнику". Он [603] показывал дорогу, а я шел следом. Мы шли вдоль холма, с большим трудом одолев три болотистых места, в которых протекали небольшие речушки с грязной водой. Пришлось переходить их вброд, потому что другого способа не было. После этого мы вышли на хорошую твердую землю и дошли до углубления, из которого бил сильный родник с чистейшей, искрящейся водой. Там же стоял большой чан наподобие той глубокой ванны, которая имеется в Институте здоровья в Батл-Крике. От источника тянулась трубка, закрепленная с одного бока ванны, а с другого бока вода вытекала и бежала дальше. Солнце ярко светило, и вода искрилась в его лучах.
Когда мы приблизились к роднику, молодой человек ничего не сказал, а только довольно улыбнулся и махнул рукой в сторону источника, как бы говоря тем самым: не этот ли источник с чудесной целительной водой вы искали? В этот момент большая группа людей во главе с братом и сестрой Уайт подошла к источнику с противоположной от нас стороны. Все они выглядели довольными и жизнерадостными, но одновременно на их лицах читалась какая-то святая торжественность.
Казалось, что состояние здоровья брата Уайта улучшилось, он выглядел счастливым, но очень уставшим, как будто долго шел пешком. Сестра Уайт держала большую чашу, которую она сначала подставила под бьющую струю, а потом передала другим. Брат Уайт обратился к собравшимся со словами: "Теперь у вас появилась возможность увидеть действие этой воды". Затем он выпил ее и тотчас выздоровел и окреп; то же самое происходило и с другими: их лица мгновенно становились свежими и румяными. Брат Уайт говорил, выпивая время от времени по глотку воды; затем он подошел к ванне и зачерпнул из нее три раза руками. С каждым разом он становился все крепче и крепче, но не переставал беседовать с собравшимися и призывал их прийти и купаться в "фонтане", как он называл родник, и пить его целебные воды. Его голос, так же как и голос сестры Уайт, был подобен приятной музыке. Я почувствовал радость оттого, что нашел родник. Сестра Уайт шла ко мне, неся мне чашу с водой, но счастье так переполняло [604] меня, что я проснулся еще до того, как выпил воду.
Да дарует мне Господь пить эту воду большими глотками, ибо я верю, что видел именно ту воду, о которой говорил Христос и которая течет "в жизнь вечную".
Дж. Н. Лафборо
Монтеррей, штат Мичиган, 8 сент. 1867 г.
* * *
14 и 15 сентября мы провели полезные встречи в Батл-Крике. Здесь мой муж отважно и без всякого стеснения нанес смелый удар по некоторым грехам тех, кто занимает высокое положение в деле Божьем, и впервые за двадцать месяцев посетил вечерние собрания и проповедовал вечерами. Было начато хорошее дело, и церковь, как было опубликовано в "Ревью", обязалась поддерживать нас, если после возвращения с Запада мы продолжим трудиться с нею.
Совместно с братом и сестрой Мэйнард, а также братьями Смитом и Олмстедом мы посетили большие собрания на Западе. "Ревью" писало о тех славных победах, которые там были одержаны. Я очень ослабла, когда ехала на собрания в Висконсин, поскольку трудилась в Батл-Крике сверх сил, и чуть было не упала в обморок в вагоне во время пути. Четыре недели у меня болели легкие, и я с трудом выступала перед людьми. В субботу вечером мне сделали припарку на горло и легкие, но мы забыли про колпак на голову, и тяжесть из легких перешла на мозг. Наутро я почувствовала странное ощущение в голове: голос дрожал, все прыгало и качалось перед глазами. Когда я попыталась идти, то зашаталась и чуть было не упала. Я позавтракала, надеясь, что это принесет мне облегчение, но состояние только ухудшилось. Мне стало совсем плохо, и я даже не могла сидеть.
Мой муж пришел домой после утреннего собрания, сказав, что договорился о моем выступлении после обеда. Казалось, [605] я не смогу стоять перед людьми. Когда Джеймс спросил меня, на какую тему я буду говорить, я не смогла составить или удержать в памяти ни одного предложения. Но я решила так: если Бог хочет, чтобы я говорила. Он, конечно же, укрепит меня; по вере своей я отважусь и попробую что-нибудь сказать, хотя у меня может ничего не получиться. Спотыкаясь, я направилась к палатке, в голове у меня была странная путаница, но я сказала братьям-проповедникам, находившимся на сцене, что если они поддержат меня своими молитвами, я буду говорить. Я с верой встала перед людьми, и примерно через пять минут голове и легким стало легче, и я без труда более часа говорила для полутора тысяч жадно слушавших меня людей. Закончив свое выступление, я осознала, как благ и милостив был ко мне Бог, и не смогла удержаться - снова встала и рассказала собравшимся о своей болезни и о Божьем благословении, которое подкрепило меня во время выступления. С того самого собрания мои легкие стали быстро восстанавливаться, и состояние моего здоровья улучшилось.
На Западе мы снова услышали сплетни, порочащие моего мужа. Во время Генеральной конференции они были у многих на устах, а затем разнеслись во все части миссионерского поля. Я приведу всего один пример. Существовало мнение, что мой муж сошел с ума из-за денег, потому что занялся продажей использованных бутылок. Вот как обстояло дело: когда мы собирались переезжать, я спросила у мужа, что он собирается делать с кучей порожних бутылок. Он ответил: "Выбросить". Но в это время вошел наш Вилли и предложил вымыть и продать их. Я разрешила ему это сделать и оставить у себя вырученные деньги. Когда мой муж отправился на почту, то взял в свою повозку Вилли вместе с бутылками. Это самое малое, что он мог сделать для своего добросовестного маленького сынишки. Вилли сдал бутылки и забрал себе деньги. По дороге на почту мой муж подвез брата, работающего в канцелярии "Ревью", с которым они приятно беседовали, пока ехали туда и обратно. Но поскольку этот брат видел, как Вилли вышел к повозке и спросил у отца о стоимости бутылок, а затем услышал, как аптекарь беседует с моим мужем по интересующему Вилли вопросу, то он, не сказав мужу ни слова, [606] сразу же сообщил всем, что видел, как брат Уайт продает старые бутылки и что он, наверно, сошел с ума. Впервые мы услышали об этих бутылках в штате Айова, через пять месяцев после случившегося.