Вокруг все было по-прежнему, но что-то было не так, что-то изменилось. Александр немного поразмыслил и понял, что изменился он сам, он поймал себя на мысли, что не ужасается вида органов в банках. Идею получения красок из органов людей теперь он воспринимает спокойно.
«Что же произошло со мной, что происходит здесь? — Парень задал себе этот вопрос и не смог на него ответить. — Может, я надышался отравы и сошел с ума, рехнулся, у меня глюки и пора лечиться?»
Вдруг он услышал звук шагов позади себя, обернулся и увидел Надежду.
«Черт возьми, теперь задаст мне трепку».
А художница вошла в комнату, зло посмотрела на Александра и направилась к стеллажу. Александр молчал и не знал, что делать. Надежда схватила длинный нож, повернулась и спокойно произнесла:
— Ты сам этого захотел. Теперь я убью тебя, а твои органы пойдут на изготовление красок для моей картины.
Александр не ожидал такого поворота событий, сделал шаг назад, а его правая рука потянулась к левой подмышке. Но кобуру и пистолет Макарова он оставил в комнате.
Надежда кинулась на него, размахнулась и рубанула тесаком на уровне головы Александра. Он успел уклониться и отпрыгнуть к двери. Художница наотмашь махнула ножом, но телохранитель увернулся, выскочил из комнаты и бросился вниз по темной узкой лестнице. Бежал через три ступени, на бегу соображая, как ему быстрее добраться до своей комнаты, расположенной на первом этаже в другом крыле здания. Он выскочил в коридор на третьем этаже, скользя ногами по паркету, повернул за угол и ринулся к другой лестнице.
Но Надежда отступать не собиралась. Сделав умопомрачительный прыжок, она оказалась в коридоре, затем повернула за угол и с размаху метнула нож в спину убегающего Александра.
Тот не видел летящий вдогонку тесак, но слышал его свист. Он определил место на спине, куда тот должен был бы воткнуться, но не стал ждать, пока это произойдет, и плюхнулся на пол. Нож просвистел над ним и эффектно, с треском врубился в висевший на стене автопортрет Надежды Верхошанской. Воткнулся в грудь между смачных сисек, и по самую рукоятку. Надежда охнула, увидев, что нож пробил ее картину, заревела, как зверь, и бросилась к парню.
Александр вскочил, подбежал к картине, выдернул нож и повернулся лицом к художнице. Надежда прыгнула в его сторону и ударом ноги сшибла с ног. Он шмякнулся спиной о стену, упал на пол и покатился по лестнице на второй этаж. Остановился только на нижнем этаже. Перед тем как упасть, отбросил тесак, чтобы во время падения не наткнуться на него.
А Надя начала медленно спускаться к распластавшемуся на полу телохранителю. Увидел ее приближение, Александр, сминая пузом ковровую дорожку, пополз к лежащему в пяти метрах от него ножу, но взять его не успел. Надежда схватилась за конец ковровой дорожки и изо всех сил дернула на себя. Александр покатился по коридору и ударился головой о массивные дубовые перила лестницы. От удара в глазах у него появились искры, и он почувствовал, что теряет сознание.
«Нет! Потеря сознания — смерть, — подумал он. — Она убьет меня, если я вырублюсь. Жить, любой ценой жить».
— Жить! — захрипел он.
Неожиданно перед его взором засверкали разноцветные пятна, он ощутил просветление сознания и небывалый прилив сил.
Надежда метнула ковер в Александра, и тот, подняв тучу пыли, накрыл его с головой. Художница сделала шаг к парню, но Александр вскочил, схватил стоящую в углу фарфоровую вазу и швырнул в агрессоршу. Та сбила её с ног, художница упала, а ваза разбилась о стену коридора. Охранник наклонился над художницей, схватил за горло и приподнял. Девушка захрипела и жалобно посмотрела на него.
— Ты, сволочь, убивала людей, вырезала органы и готовила из них краски.
— Это не я, — прохрипела Надежда. — Это…
Но Александр не слушал, изо всех сил оттолкнул ее, она пролетела пару метров, ударилась головой о стену, шея хрустнула, и девушка затихла. Умерла от перелома шейных позвонков, умерла с широко раскрытыми глазами, но Александр не заметил этого. Он размахнулся и сильно ударил ее кулаком в висок.
Наконец он выпрямился и посмотрел сначала на свою окровавленную ладонь, затем на художницу. Она лежала в неестественной позе, правая бровь была деформирована, склера залита кровью, а левый глаз остекленел и смотрел на Александра черным расширенным зрачком. Но вид изуродованного тела не испугал парня, а даже обрадовал. Ему было так хорошо, как не было хорошо ни разу в жизни. Он с улыбкой осмотрел себя, залитый кровью пол коридора, окровавленную стену, хмыкнул и пошел на улицу.
Светало. Над полями вставало алое солнце, и разгоралась заря. Земля просыпалась. Беляев вышел на крыльцо, полной грудью вздохнул чистый, утренний воздух, посмотрел на поднимающееся светило, послушал веселое щебетание птиц, потом вернулся в дом, пошел в ванную и включил воду. Вдруг перед глазами вновь возникли разноцветные шары, и краски вновь завертелись в своей дьявольской пляске. Голова у Александра закружилась, он почувствовал, что ноги подкашиваются, и если бы он не схватился за белоснежную раковину, то упал бы на кафельный пол. Разноцветные шары перед глазами начали формировать образы, те трансформировались в видения, и страшная галлюцинация повторилась вновь. Краски дьявольского мира рисовали гибель тысяч людей, рушились города, погибали цивилизации, и вселенная заполнилась кровью, страхом и болью. Александр созерцал расчленения трупов и изъятия органов из изуродованных тел. Он очень удивился, что при виде отвратительного зрелища испытал радость и она в его сознании трансформировалась в садистский оргазм. Александр вернулся к телу Надежды, присел над ним, воткнул пальцы в склеру и вырвал глаз. Затем пошел в кладовую, принес пустое пластиковое ведро, молоток с зубилом, пилу и начал разделывать тело девушки, как мясник корову. Органы художницы бросал в ведро.