Во время шоу я сказала кое-что нелестное для президента.
На следующий день после выхода в эфир этого эпизода заместитель пресс-секретаря Радж Шах встал и опроверг то, что ранее с трибуны сказала Сара Сандерс: «Омаросу три раза увольняли с «Ученика», и это четвёртый раз, когда мы её отпустили. Во время пребывания здесь, у неё был ограниченный контакт с президентом; а сейчас у неё нет контакта».
Так что это такое? Я подала в отставку, или была уволена? Я пользовалась привилегией прямого доступа и проводила с президентом слишком много времени (преобладающая жалоба остальных советников первые шесть месяцев моего пребывания в должности), или же у меня не было доступа, и я совсем никогда не проводила с ним время, вопреки сотням видео и фото наших частых ежедневных встреч в Белом доме?
У этого Белого дома проблема с правдой. Но, по крайней мере, они последовательны — и лишь слишком предсказуемы — в произносимой ими лжи.
Я покинула Белый дом под шквал угроз со стороны персонала Джона Келли. Они обвиняли меня в том, что я взяла из Белого дома свой компьютер. Заметьте, когда Стефан и Ирен следили, как я укладываю вещи, они дали мне контрольный список, который я подписала, касательно всей моей техники и удостоверения личности. Это стандартный протокол при увольнении. Я бы не смогла покинуть комплекс с чем-нибудь из этого.
Моей помощнице Алексе было запрещено общаться со мной, и после моего ухода её фактически отстранили от всех встреч департамента и переписки. Они ежедневно изводили её, пока она несколько месяцев спустя не ушла на новую работу.
В спешке отбытия из Белого дома после встречи с Келли я оставила несколько очень личных вещей: финансовые документы, диск со свидетельством о браке, фотографии, подарки, карточки и, самое главное, диплом. Согласно электронному письму из офиса юрисконсульта Белого дома, если я хотела снова увидеть свои личные вещи, то должна была подписать драконовское соглашение о неразглашении (NDA) о своём времени пребывания в Белом доме.
Я читала, что юрисконсульт Белого дома старался убедить других назначенцев подписать NDA во время и после их пребывания в должности в Белом доме (некоторых заставили), но я отказалась.
На момент написания, генерал Джон Келли всё ещё удерживает в заложниках мои личные вещи на Пенсильвания-авеню 1600 и советует офису юрисконсульта постоянно изводить меня.
Обычный человек сдался бы перед такой тактикой запугивания и под таким давлением, которое они на меня оказывали. Но я не ваш среднестатистический человек. И меня не так легко запугать. Мой предшествующий опыт работы в Белом доме при администрации Клинтона показал мне, что происходит, когда люди злоупотребляют полномочиями, и как это в конечном итоге приводит к их падению.
Тот опыт быть запертой в Ситуационном центре был чрезвычайно травмирующим, но это была не худшая ситуация, с которой я сталкивалась за свою бурную жизнь.
Поверьте, я — идеально приспособлена для выживания.
ВВЕДЕНИЕ: Преданность выше всякой логики
С момента выезда из ворот Вест Икзекьютив Драйв вечером моего увольнения из Белого дома, у меня было много времени подумать. Последующие месяцы были очень эмоциональными и напряжёнными, но и беззаботными.
Оглядываясь назад, я вижу что так много раз могла бы — а, возможно, и должна была бы — покинуть мир Трампа. Но в каждой отдельной ситуации я оставалась. Многие удивлялись, почему я почти пятнадцать лет оставалась с Президентом Трампом. Вот простой ответ на этот очень сложный вопрос: я оставалась из-за преданности.
Преданность — это сложная тема, когда она касается Дональда Трампа. Его практически бандитские требования преданности — суровые, нерушимые и иногда неэтичные (как в случае с Джеймсом Коми). Но для людей из мира Трампа, преданность ему является абсолютной и непререкаемой необходимостью, схожей с преданностью адептов лидера культа.
Моё членство в мире Трампа началось, когда мне было двадцать, в 2003 году. Он был одним из самых известных людей Америки, бизнесменом, которым я восхищалась, и которому хотела подражать. Я выросла в бедности на государственной помощи, и равнялась на состоятельных личностей вроде него. Я жаждала испытать на себе его исключительный успех, вести жизнь в достатке и роскоши. Дональд Трамп обладал невероятной интуицией и чрезвычайной проницательностью. Казалось, он был в состоянии чувствовать, когда отдельные личности оказывались восприимчивы к воздействию его власти и были готовы соблюдать его требования преданности — как впоследствии это проявилось с людьми вроде его давнишнего адвоката Майкла Коэна, его первого руководителя кампании Кори Левандовски и Хоуп Хикс. Его требования со временем росли, как и преданность его приверженцев.