— Симс — дерзко произнесла девушка.
— Кто твой сутенер?
— У меня нет сутенера, — оскорбилась Софи.
— Да что ты? Больше нравится обирать одних мужчин, чтобы не делиться с другими?
— А тебе нравится читать нравоучения? Или тискать девушек и не платить?
— Может, пригласим полисмена, раз ты чем-то недовольна?
С досады Софи заколотила кулачками по широкой груди, чем только рассмешила полковника:
— Знаешь, милая Софи, что ты можешь сделать, чтобы я тебя простил?
— Нетрудно догадаться, — остановившись, огрызнулась она.
— А я полагаю, что трудно. Ты умеешь читать?
— Конечно, — презрительно фыркнула Софи.
— А писать?
— За кого ты меня принимаешь?
— За уличную шлюху, что отдается в подворотне за три пенни.
— Не только за три пенни, — запротестовала Софи. — Ещё и за то, что окажется в кошельке простачка.
— Вот это мне в тебе и понравилось.
— Что именно? — удивленно вопросила Софи.
— Уж очень мне приглянулись твои ловкие пальчики, — пояснил полковник. — Видишь ли, у меня есть одно дельце, и без такой очаровательной и пронырливой особы как ты, мне не обойтись. Что скажешь?
Софии задумчиво изогнула бровь:
— Значит, ты хочешь предложить мне дело?
— И, может быть, даже не одно.
— И заплатишь за него?
— Разумеется.
— И что ты хочешь, Фред Райли?
— Сущий пустяк. Для начала очаруй одного джентльмена средних лет, постарайся сделать так, чтобы он пригласил тебя в свою квартиру, а там попробуй добраться до его личной корреспонденции, и когда найдешь, скопируй письма, записки и принеси их мне. Как тебе такая работа? Ведь сущий пустяк.
Софи сощурила глаза и отвела их в сторону, словно о чём-то задумалась. Повертев затекшей шеей, она спросила:
— И зачем тебе вынюхивать?
— Лично мне — незачем. Того требует служба.
— Ты же сказал, что не из полиции.
— Так и есть. Я состою на службе у одного весьма уважаемого джентльмена, которому не пристало общаться со сбродом вроде тебя.
Софи ни капли не обидели его слова, напротив, она коварно улыбнулась:
— Может уважаемому джентльмену больше по вкусу бордели на Кливленд-стрит?
— Моему нанимателю, — не реагируя на её колкости, отвечал полковник, — интересны сплетни, разговоры и чужие письма.
— Тогда, двойная цена, — тут же произнесла Софи.
— Само собой разумеется.
— Ты не понял. Мне кандидатура джентльмена средних лет не в радость. И доплачивать ты мне будешь за издержки.
— Чем тебе не по вкусу приличный человек? — удивился полковник.
— Приличный?! — рассмеялась Софи. — Да ваши джентльмены из общества хуже докеров!
— И чем же?
— Да тем, что у простого рабочего фантазии нет — раз, два, расплатился и ушел. У господ же на уме столько гнусностей и грязи, что они не решаются делать их со своими женами и начинают искать утехи на стороне. А их изголодавшиеся по мужскому вниманию женщины бегают к таким же похотливым любовникам. Зато наивные простачки-мужья, берегут нравственность своих жён и потому идут ко мне.
— Так они тебе и платят больше. А ты эти деньги берешь.
— Беру, — с вызовом согласилась Софи. — Но без удовольствия.
Полковник рассмеялся. Ещё вчера он и представить не мог, что будет обсуждать с проституткой-воровкой причины супружеской неверности.
— Так что, — продолжала рассуждать Софи, — мне твой джентльмен не очень-то нужен. Да он точно извращенец! Поэтому, меньше чем за фунт я с ним связываться не буду.
Полковник поспешил согласиться на эту сумму, пока девушка не подняла расценки на джентльменов снова.
11
На следующий день полковник Кристиан уговорил доктора Рассел познакомить его с коронером Северо-Восточного Лондона — уж очень полковнику хотелось взглянуть на тайного масона и основателя некоего Ордена своими глазами. Повод для знакомства был найден безупречный: явиться в морг на опознание безымянного тела.
— Не понимаю, полковник, зачем вам нужен доктор Весткотт. Он тихий мирный человек и не любит излишнего внимания к своей персоне. Чем он вас так заинтересовал?
— Видите ли, Рассел, тихие и неприметные люди зачастую оказываются не так просты, как хотят казаться. К тому же, вы, должно быть, в курсе, что дело Джека-Потрошителя передали Обществу на проверку. Может, доктор Весткотт любезно поведает мне что-нибудь о тех убийствах.
— Сомневаюсь, — тут же огорчил его Рассел, — в 1888-ом году доктор Весткотт ещё не был коронером.
Полковник недовольно потупил взор. Он-то уже успел представить, как семь лет назад коронер Весткотт с медицинским саквояжем в руке рыскал по тёмным улицам Лондона в поисках припозднившихся проституток, а когда находил их, то спешил убить несчастных и во славу темных сил распороть им брюхо. Зато на утро, когда тело убитых находила полиция, коронер Весткотт прибывал на место преступления и как-бы невзначай забывал описать в своих отчётах как минимум половину важнейших улик, после чего поимка Джека-Потрошителя сделалась невозможной. Но Рассел поспешил разрушить эту стройную теорию полковника. Теперь ему было понятно, что саботажа в расследовании ист-эндских убийств со стороны Весткотта точно не было.
Встреча с коронером всё же состоялась. Доктор Весткотт действительно оказался малоприметным человеком: говорил он тихо, будто чего-то стесняясь, и крайне нерешительно отвечал на вопросы. Теперь полковнику и вовсе было тяжело представить такого человека безжалостным убийцей проституток, тем более приносящим кровавые жертвы.
Доктор Весткотт любезно согласился лично сопроводить полковника к телу неизвестного утопленника. Стоило только полковнику увидеть раздувшееся посиневшее лицо мужчины средних лет, он поспешил заверить Весткотта, что по счастью, это не его брат. Полковник Кристиан собирался было завязать с Весткоттом разговор о нелёгкой ежедневной работе коронера в морге, но слова застряли в глотке, стоило ему услышать знакомый голос:
— А, это вы, молодой человек. Не слишком ли вы поспешили попасть в зал для аутопсии? С вашим-то ранением можно ещё немножко пожить.
Это был профессор Книпхоф. Ещё позавчера старик внимательно разглядывал разверзнутое чрево полковника, а теперь стоял у стола с мертвым телом и старательно засовывал в ноздрю покойника какой-то металлический прут.
— Как ваши успехи, профессор? — с участием поинтересовался коронер Весткотт.
— Увы, доктор, — произнёс Книпхоф, высовывая окровавленный кусок металла с налипшими на него кусками мозга, — технология требует доработки. Видимо придётся заказать кузнецу ещё один крючок, но на этот раз тоньше и с другим наконечником. Уже со вторым телом ничего толкового не получается.
Видимо, авторитет этого потомка Франкенштейна был настолько известен за пределами Баварии, что даже лондонский коронер без лишних слов отдавал ему на растерзание невостребованные тела в своём морге. Не имея желания оставаться рядом с профессором Книпхофом и лишней минуты, полковник поспешил распрощаться с Весткоттом и удалиться, но только для того, чтобы с безопасного расстояния дождаться, когда коронер покинет морг, и проследить, куда же он отправится.
Оказалось, что доктор Весткотт каждый вечер посещает один и тот же ресторан. Этим и воспользовался полковник, направив в один из дней в это заведение свою агентессу-соблазнительницу Софи Симс. Но отчего-то дела у девушки не заладились с самого начала, и уже через двадцать минут она покинула ресторан не в самом лучшем расположении духа.
Пригласив её сесть в кэб, полковник Кристиан поинтересовался:
— Как твои успехи, малышка Софи?
Девушка выдохнула и начала гневную тираду:
— Да он настоящий извращенец, твой доктор Весткотт! Он даже внимания на меня не обратил!
— Какой кошмар, — с наигранным сочувствием согласился полковник, — и куда только катится мир?
На самом деле ему было совсем не радостно слышать, что коронер Весткотт не попался на крючок по имени Софи. Это означало, что теперь расставлять ловушки на адептов Ордена полковнику придется куда искусней и с большей фантазией.