И дело не в том, что люди аморальны. На самом деле в таких случаях мы довольно щепетильны. Например, если люди случайно получили слишком большую сдачу в небольшом частном магазине, то они укажут продавцу на ошибку скорее, чем тогда, когда им дадут большую сдачу в супермаркете. Похоже, что в таких ситуациях они руководствуются тем, что неправильно наживаться на ошибках своих собратьев, но это можно делать за счет крупных корпораций. Возможно, частично это происходит потому, что мы чувствуем, что никто не пострадает от подобной ошибки в крупной корпорации, и такая потеря будет для них незначительной по сравнению с той выгодой, которую получим мы. Тогда, в каком-то странном смысле, наша готовность взять деньги наполовину вызвана особым чувством справедливости.
Но даже если мы заключим, что это есть оправданная форма воровства, оно все равно останется воровством. Тот факт, что деньги пришли к нам в результате стечения обстоятельств и у нас не было намерения украсть их, не играет никакой роли. Вообразите, что из камеры хранения вы по ошибке взяли чужую сумку и впоследствии обнаружили, что в ней содержится гораздо больше ценных вещей, чем содержалось в вашей сумке (чемодане). Если вы не предпринимаете усилий, чтобы вернуть эту сумку обратно, тогда случайный характер первоначального приобретения этой сумки не оправдывает ваше последующее, сознательное решение ничего не предпринимать в связи с этой находкой. Подобным же образом и вы будете справедливо недовольны в случае, если кто-то возьмет нечто ценное, что вы случайно оставили без присмотра, посчитав при этом, что вы сами виноваты в том, что не были достаточно внимательны (осторожны).
Мнение Ричарда о том, что банк может с легкостью позволить себе терять такие деньги, тоже является неискренним, ибо, если оно оправдывает его действия, оно оправдывает и воровство в магазинах. Магазины тоже застрахованы, и небольшая кража едва ли уменьшит их прибыль.
Причина, по которой Ричард так легко убедил себя собственными доводами, состоит в том, что, подобно всем нам, он склонен к своекорыстному уклону в своем мышлении. Доводы, которые оправдывают то, что нам выгодно, кажутся более убедительными, чем те, которые это не оправдывают.
Очень трудно убрать этот уклон и начать думать беспристрастно. В конце концов, почему мы должны это делать?
Смотрите также
7. Когда никто не выигрывает
82. Дармоедка
83. Золотое правило
91. Никто не пострадает
15. Обыкновенный героизм
Семья рядового Кенни очень удивилась тому, что его не наградили Крестом Виктории за мужество. Он погиб, накрыв собой гранату, которая могла убить с десяток, а то и больше его товарищей. Если это не было «выдающимся актом героизма или самопожертвования перед лицом врага», тогда что это было?
Они потребовали объяснений у руководства его полка. В заявлении, выпущенном армейским командованием, говорилось: «В прошлом такие поступки оценивались соответствующей медалью. Однако мы решили, что было бы ошибочно считать такие поступки выдающейся приверженностью долгу. Все военные обязаны действовать в интересах своего подразделения постоянно. Предполагать, что поступок рядового Кенни выходил за рамки его служебного долга, значит допускать, что иногда можно и не действовать в интересах своего подразделения. А это явный абсурд. Поэтому мы больше не награждаем за подобные деяния посмертно.
«Хотя мы признаем, что семья переживает сейчас трудные времена, тем не менее мы должны подчеркнуть, что рядовой Кенни все равно бы погиб при взрыве, и поэтому не приходится даже и говорить о том, что он пожертвовал жизнью ради своих товарищей».
Придраться к хладнокровной логике этого заявления было трудно, но в своих сердцах члены семьи Кенни не верили в то, что он не поступил геройски. Но на каких основаниях они могли оспорить это?
Похоже, что история рядового Кенни являет собой пример того, что философы называют поведением, выходящим за рамки моральных обязательств. Это поведение, характеризуещееся тем, что человек, его придерживающийся, делает больше, чем от него требуют правила морали. Так, например, правила морали обязывают вас вытащить тонущего ребенка из пруда, если сделать это нетрудно, но прыгать в бушующее море и, рискуя собственной жизнью, спасать кого-то, это значит делать нечто большее, чем требуют правила морали. Говоря иначе, человека похвалят за совершение поступка, выходящего за рамки моральных обязательств, но его и не осудят за то, что он не совершил его.
Разница между тем, что мы обязаны делать, и поступками, выходящими за рамки моральных обязательств, очевидна. Таким образом, любая теория морали сталкивается с проблемой в случае игнорирования этой разницы. Кажется, что именно такая проблема свойственна прагматизму, который заявляет, что морально правильным поступком является тот, который приносит пользу наибольшему количеству людей. Если это верно, тогда нам не удастся совершить правильный поступок, если мы не совершаем его в интересах наибольшего количества людей, даже и тогда, когда его совершение требует от нас выдающегося личного мужества (самопожертвования). К примеру, можно угверждать, что жить даже довольно скромной по западным меркам жизнью, в то время когда тысячи людей ежечасно умирают в нищете, это значит не делать того, чего требует мораль, поскольку мы могли бы спасать жизни других, но предпочитаем не делать этого. Более того, помощь бедным, собственно говоря, даже не требует особого самопожертвования, поскольку нам нужно отказаться лишь от небольших удобств, которые с точки зрения вселенской перспективы являются излишеством.
Однако, когда кто-то действительно посвящает свою жизнь помощи бедным, мы склонны думать, что они выходят за рамки долга, а не просто делают то, чего требуют от них правила морали. Вероятно, нам просто нравится так думать, потому что это освобождает нас от ответственности. В конце концов, если бы мораль требовала от нас поступать так же, то мы оказались бы морально несостоятельными. Подобным же образом любой солдат, который бы не поступил так, как поступил рядовой Кенни, повел бы себя аморально. Кенни сделал лишь то, что сделал бы в похожих обстоятельствах любой порядочный человек, не больше и не меньше.
Возможно, беспокоиться о том, являются ли поступки, обычно считающиеся героическими, излишними или они продиктованы моралью, это значит заниматься исключительно умственными. упражнениями. Но факт остается фактом: в том состоянии, в котором находится человеческая природа, некоторые поступки требуют приложения чрезмерных усилий. И при этом не важно, выходят ли за рамки моральных обязательств люди, их совершающие, или большинство из нас являются неудачниками в моральном плане.
Смотрите также
29. Зависимость от чьей-то жизни
53. Двойная неприятность
71. Жизнеобеспечение
89. Убей и дай умереть
16. Наперегонки с черепахой
Добро пожаловать на решающий афинский забег между Человеком и черепахой. Меня зовут Зенон, и я буду комментировать для вас эти состязания. Однако должен вам сказать, что результат этого забега предрешен. Ахиллес совершил ужасную ошибку, дав черепахе Таркине фору в девяносто метров на старте. Позвольте, я объясню.
Тактика Таркины состоит в том, чтобы постоянно двигаться вперед, пусть и медленно. Если Ахиллес захочет догнать Таркину, то сначала он должен добежать до того места, где находилась Тарки-на в начале забега. На это у него уйдет несколько секунд. За это время Таркина продвинется чуть вперед и будет немного опережать Ахиллеса. Теперь, чтобы Ахиллесу нагнать Таркину, ему снова придется добежать до того места, в котором вначале была Таркина. Но за то время, которое понадобится Ахиллесу на то, чтобы сделать это, Таркина продвинется вперед еще немного. Поэтому Ахиллесу вновь придется добираться туда, где находится в данный момент Таркина, для того чтобы обогнать ее, а за это время Таркина продвинется вперед. И так далее. Картина ясна. С точки зрения логики и математики Ахиллес просто не в состоянии перегнать черепаху.