Но если мы выступаем против виртуальных романов, это, похоже, означает, что роль третьей стороны в отношениях для нас несущественна. Обиду вызывает не обращение к кому-то еще, а уход от уже существующих отношений. В этой связи, когда Дик включает компьютер, для того чтобы возбудить себя, тем самым он показывает, что уже не считает свою жену человеком, в общении с которым он хотел бы проявить (выразить) свою сексуальность.
Связь на стороне, как правило, является симптомом проблем, имеющихся в отношениях, а не их первопричиной. Это помогает понять источник беспокойства, связанный с виртуальной любовницей Дика. Ибо очевидно, что еще до того, как Дик впервые приступил к своей искусственной стимуляции, он уже перестал воспринимать свою жену в сексуальном плане, так, как это было раньше. И в этом смысле виртуальный роман является способом уйти от ключевой проблемы, а не способом ее решения.
В реальном мире причины того, почему нас беспокоят измены, сложны, и человек, возражающий против виртуального байта на стороне, может еще сильнее противиться плотскому роману. Случай с Диком позволяет сконцентрироваться всего на одном аспекте супружеской неверности: а именно на том, в какой степени такая неверность является уходом от наиболее значимых для нас отношений.
Смотрите также
27. Выполненный долг
44. Пока смерть не разлучит нас
91. Никто не пострадает
96. Семья прежде всего
5. Свинья, которая хочет, чтобы ее съели
После сорока лет вегетарианства Макс Бергер собрался побаловать себя свиными сосисками, хрустящим беконом и жареной куриной грудкой. Максу всегда не хватало вкуса мяса, но его принципы были сильнее его кулинарных предпочтений. Но сегодня он мог есть мясо с чистой совестью.
Сосиски и бекон были сделаны из свиньи по кличке Присцилла, с которой он познакомился за неделю до этого. В генах этой свиньи было запрограммировано умение разговаривать и, самое главное, желание быть съеденной. Жизненная цель Присциллы состояла в том, чтобы попасть на стол человеку, и в день своего забоя она проснулась, отчетливо предвкушая это событие. Перед тем как отправиться в комфортабельную и гуманно устроенную скотобойню, она рассказала о своих ощущениях Максу. Услышав ее рассказ, Макс посчитал, что не съесть ее — значит проявить к ней неуважение.
Курица, которую он собирался употребить в пищу, была представительницей генетически модифицированной породы птиц, которых лишили «разума». Иначе говоря, она жила жизнью растения, не осознавая ни себя, ни окружающего мира, ни боли, ни удовольствия. Поэтому ее убийство было не более жестоким, чем вырывание морковки из земли.
И тем не менее, когда перед Максом поставили тарелку с едой, он почувствовал приступ тошноты. Было ли это лишь рефлекторной реакцией, вызванной годами вегетарианства? Или это был физический признак вполне оправданных душевных страданий? Придя в себя, он взял в руки нож и вилку…
Источник: книга Дугласа Адамса «Ресторан на краю Вселенной» (Пан Букс, 1980).
Благополучие животных заботит не только небольшой процент населения, являющихся вегетарианцами. Этому не стоит удивляться, поскольку если бы речь шла о простом убийстве, то вегетарианцы не прихлопывали бы мух и не изводили бы крыс, как довольно успешно делают многие из них, но, разумеется, не все.
Есть две основные причины утверждать, что нельзя выращивать и убивать определенных животных. Во-первых, это вопрос условий, в которых содержатся животные. Проблема не в смерти животных, а в предполагаемом бедственном положении этих животных при их жизни. И во-вторых, это сам акт убийства, который прерывает жизнь существа, которое, останься оно в живых, имело бы достойное будущее.
Первый вопрос можно решить, просто обеспечив животному хорошие условия содержания. Многие люди, беспокоящиеся о благополучии животных, тем не менее едят мясо цыплят и молодых барашков, которых выращивают очень непродолжительное время.
Однако это по-прежнему оставляет действующей вторую причину вегетарианства: прогест против акта умерщвления животных. А что, если мы создадим животных, не заинтересованных в собственном выживании, просто потому, что у них будет такое же сознание, как у морковки? Почему нельзя лишать их существования, о котором они и не подозревают? Или, допустим, животное само хочет, чтобы его съели, как хрюшка, придуманная Дугласом Адамсом в книге «Ресторан на краю Вселенной»?