— Наклс, дай ему тряпку, чтобы не кровил на обивку.
Позже Леонард обнаружил, что это была не ужасно дикая работа, которую гангстер размером с Билла Брундиджа сделал с половиной его репродуктивного потенциала. Гигант, человек с челюстью-полуостровом, умело разрезал мошонку, вытащил сырое яйцо и — хихик! — отделил семянной канатик. Один, два, три — сделано. Хирургически точно, в конце концов, у Наклса был большой опыт резки вещей. Он отрезал руки, ноги, головы, лица — назовите что угодно, и Наклс отрежет это.
И можно добавить, Наклс затем положил «орех» Леонарда в пластиковый пакет ZipLоc Dоw со швом на застёжке, предположительно, чтобы представить в качестве доказательства этому человеку, Винчетти, что поставленная задача была должным образом выполнена.
(Позже, как бы то ни было, яйцо Леонарда будет выброшено на задний двор поместья мистера Винчетти, где сторожевая собака проглотит его целиком.)
Леонард лежал на заднем сиденье, сжимая свой пах. Они везут меня куда-то… снимать фильмы? Очень скоро он узнает, какие фильмы и почему, и нет необходимости тратить слова на очевидное. Вместо этого он размышлял о своем затруднительном положении. Он потерял яичко, потому что он задолжал деньги мафии. «Клан» должен был убить его, но они этого не сделали. Вместо этого они отправили его в какое-то тайное место, чтобы снимать фильмы. Он был еще жив и, следовательно, по-прежнему технически способен исполнить свою мечту — увидеть, как «Исповедник» выиграл «Лучшую новую картину» со всеми потрохами фестивале «Сандэнс».
Все могло быть хуже, предположил он.
— Хм, извините, мистер Рокко, но, эм…
— Дай догадаться, малыш, — повернулся Рокко. — Твой мешочек болит.
Рокко и Наклс заржали.
— Я… я имею в виду, я благодарен вам за то, что вы не убили меня, и я с удовольствием сделаю все, что вы хотите, чтобы возместить свой долг…
Рокко хлопнул Наклса по плечу.
— Ты слышишь это, Наклс? У парнишки есть мозги. Возмещение. Мне это нравится.
— Но, э-э, — Леонард прогудел из тёмной дымки заднего сиденья. — Ты сказал, что я буду снимать фильмы для вас?
— Да, малыш. А теперь заткнись. Я должен вздремнуть.
В течение следующих пяти часов Леонард лежал в удушающей, пахнущей кожей, темноте заднего сиденья «Dеvillе». И это было замечательно. Чарльз Мингус[22] и «bluе-nоtе»[23] джаз едва слышно звучали по радио, и Леонард будто плыл над качественной подвеской «Кадиллака». Он с перерывами дремал, грезя о сладком забвении. Но через некоторое время амортизаторы длинной машины начали скрипеть, и Леонард проснулся.
Он слышал грубый и неуклюжий шум автомобильных шин, свернувших на извилистую гравийную дорогу. Он мог видеть луну через заднее окно: луну и звезды и небеса наверху. Это напомнило ему стихотворение, которое он читал однажды: «На луне, на звездах, на небесах свыше, даже ангелы горят всей моей любовью…»
Затем он подумал: Что для меня готовят небеса?
Машина остановилась, и он услышал звук. Это был звук, который символизировал первостепенный аспект его жизни в предстоящем году.
Звук лающей собаки.
— В основном собачье кинцо, — сообщил Рокко, когда они вошли в захудалый маленький домик на холме. — Это то, что ты будешь снимать. Позади нас конура, где мы держим дворняг. В кладовой есть много корма для собак. Удостоверься, что кормишь их не реже двух раз в день, или они попытаются съесть девочек.
Леонард последовал за ними, неся с собой столько снаряжения, сколько мог держать в руках. Боль в паху смешалась с явным замешательством его души; он на самом деле даже не понимал, что говорил Рокко. То, куда они вошли, было грязной кухней, оснащенной множеством старых приборов. В воздухе висел неприятный, мясистый запах.
— Господи, это гребаное место воняет хуже, чем мясокомбинат, — пожаловался Рокко, содрогаясь.
— Это шлюхи, — объяснил Наклс по-дебильному монотонно. — Они не моются.
— Мы должны бы окунуть их обеих в Гудзон[24], но это, вероятно, убьёт рыб.
Рокко и Наклс заржали.
— Сюда, парень.
Леонард, все еще не обращая внимания и тяжело нагруженный своим снаряжением, тупо последовал за Рокко из кухни в комнату. Щелкнул свет.
23
Bluе Nоtе — «грустная нота». Также называется одна из самых известных компаний эпохи расцвета джаза.