Когда я подрос, то узнал, что эти чужие солдаты, совсем не спросив нас об этом, воевали между собой на территории Албании и опустошали нашу страну. Тяжелые тогда стояли времена… Маленькую Албанию попирали ногами, потому что тогда не сам народ управлял ею и не было у нас великих друзей, которые защитили бы нас.
Вообразите себе, как я впервые ловил рыбу. Парнишка, сам с вершок, забрасывает с моста в озеро тростниковое удилище такой же длины, как он сам.
На крючок Марко нацепил хлебный катыш. Десятки рыбешек, маленьких плотвичек, кинулись к моему крючку, клевали хлеб, ели его на моих глазах, а крючка не трогали!
Ну что тут поделаешь!
С досады я чуть было не забросил удочку в озеро. Раза два я заплакал. Но Марко утешал меня и обнадеживал:
— Набирайся терпения, сынок. Не так-то легко поймать рыбу. Плотвичка — она умная. Если будешь держать удочку спокойно, поймаешь плотвичек сколько захочешь.
И слова его сбылись.
Одна рыбешка, чуть поменьше своих подружек, немножко похрабрее их и, наверное, очень голодная, скользнула в воде, как пуля, налетела на мою приманку и проглотила хлеб вместе с крючком. Но напрасно она хотела уплыть, напрасно тянула в сторону нитку, мечась в воде, поворачиваясь то белым брюшком, то темной спинкой, и даже выскочила один раз из воды — спастись ей не удалось.
До чего же сильной оказалась эта маленькая рыбешка!
Ее энергия и сила так удивили меня, что я совсем забыл, что ее нужно тащить. Марко стоял, тоже о чем-то задумавшись. Но, увидев, что случилось, он закричал:
— Тащи!
Я высоко вздернул удилище, и рыбка заметалась в воздухе. Она сверкала на солнце, как листок серебра.
Разве можно описать мою радость! Я прыгал и кричал:
— Поймал! Поймал! Плотвичка, плотвичка! Какая большая, дядя Марко! Какая большая!
Я прыгал и кричал очень долго, так что вокруг меня собралась толпа мужчин и детей и началось настоящее веселье. Жители Поградеца шутили надо мной.
Один говорил:
— Вот так рыба! Что твой карп!..
Другой прерывал его:
— И как это он ее поймал! Рыболов, настоящий рыболов!
Третий возражал ему:
— Подумаешь, гег плотвичку поймал!
Я еще не изменил своего произношения и говорил по-гегийски, как в Эльбасане. Произношение очень сильно выделяло меня среди местного населения, среди тосков. В Корче товарищи по кварталу и по школе тоже звали меня не по имени, а «гег».
А я, несмотря на шутки собравшихся, все еще прыгал и кричал, радуясь своей первой удачной ловле. Марко снял рыбку с крючка, и она теперь извивалась у меня в руках.
В это время к мосту подплыло судно. Это было одно из тех старых суден, которых много тогда плавало по Поградецкому озеру. Широкое и длинное, как два буйвола, идущие рядом, оно было сделано из огромных бревен; мачта, почерневшая от времени, высоко поднималась над водой и тяжело покачивалась при ходе.
Двое мужчин стоя орудовали веслами. И во всю длину судна, сверкая на солнце, лежала огромная рыба. Рыба была шире лодки, и плавники ее свисали с обоих бортов, как громадные безжизненные руки.
Через несколько минут на мосту и берегу столпились десятки людей. Все старались перекричать друг друга.
Рыбаки, пригнавшие лодку, держали себя очень важно и едва отвечали на вопросы, которые им задавали.
Помнится, собравшиеся говорили, что уже много-много лет никто не мог поймать в Поградеце такую рыбу. Одни считали, что такую рыбу поймали впервые за двадцать лет, другие — за сорок. Спорили, сколько потянет рыба — семьдесят пять, сто двадцать или сто пятьдесят килограммов, — и никак не могли прийти к общему выводу.
Марко поднял меня на руки, боясь, как бы меня не придавили или не столкнули в воду.
Я, наверное, совсем задушил свою плотвичку, сжимая ее руками. Да я и позабыл о ней, глядя на эту рыбу, большую, как лодка, — даже больше, чем лодка. Раза два она открыла рот, огромный, как у лошади, и вытаращила глаз величиной с подкову. Из глаза и из длинной раны в боку сочилась кровь.
И вот, удивленный, наверное, больше всех окружающих, вставил и я свое слово:
— Гляди, какая плотвичка, дядя Марко! Не то что я поймал.
Стоявшие рядом с нами рассмеялись.
— Это не плотвичка, хороший ты мой, — сказал кто-то. — Это карп, король карпов! Ты сам-то рядом с ним плотвичка!
И правда, в ту минуту я чувствовал себя таким маленьким… Кем я был тогда? Маленькой плотвичкой…