В моей груди потеплело, в ладонях появилось покалывание, словно где-то поблизости находился мой посох. Тонкий звук свирели взорвался внутри моей головы, пытаясь привлечь внимание, будто крик о помощи. Я подалась вперед, впиваясь взглядом в футляр. То, что находилось там, требовательно тянуло к себе.
Ррр ухватила меня за плечи, оттянула назад, зашипела в ухо:
— С ума сошла?
Человек в черном остановился и я узнала его. Этот кривоносый тип был в храме Лиасроуда, когда начался пожар. Судя по всему, Ррр так же узнала его, вроде он был одним из ее пленителей.
— Ну сволочь, держись, — зашипела она.
Орчанка выхватила кинжалы и, перепрыгнув через кусты, в перекате, вскочила на ноги.
Кривоносый сделал шаг назад, уходя под прикрытие подельников. Быстрым и отточенным движением Ррр черкнула по горлу одному сопровождающему, в другого метнула кинжал. Кривоносый поднял руку, из его пальцев в сторону орчанки, вырвалось ледяное копье, которое тут же разлетелось хрустальными осколками.
Это что-то новенькое, таких фокусов я еще не видела.
Мужчина метнул взгляд в нашу сторону. Я пригнула голову и только тут заметила Пелагия, который что-то шептал не отводя глаз от орчанки. Этой заминки оказалось достаточно, чтобы она добралась до кривоносого и нанесла ему удар в лицо. Тот рухнул на тропинку.
Деревянный футляр выпал из его рук. От удара крышка раскрылась и по траве покатился кожаный ролл, обмотанный бечевкой.
Я подобрала юбки, упала на четвереньки и поползла к нему. Мелодия, которая билась у меня в голове заглушала звуки ударов, крики, топот. Сверток манил, звал, заставлял забыть об опасности. На карачках я подкралась к нему, подтянула ближе.
Мелодия в голове затихла. Очень хотелось развязать бечевку, что бы узнать, что же там внутри. но сейчас было не место и не время. Пришлось запихнуть сверток в декольте. Конечно не удобненько, но зато при мне.
И тут я осознала, что вокруг стоит тишина. Нет, конечно же среди деревьев была слышна птичья трель, а в траве стрекот насекомых, но звук боя, который фоном звучал до этого, стих. Я осторожно выглянула из-за куста и обомлела.
Видимо звуки сражения привлекли внимание храмовников и сейчас лестница была заполнена людьми в красных одеждах, вокруг которых летала золотая взвесь. Они окаменели, словно кто-то нажал кнопку «пауза», заставив их замереть в нелепых позах, и с восхищением смотрели на эльфа. Тот стоял рядом с Ррр, руки разведены в сторону, глаза прикрыты, на лице выражение глубокого блаженства. Эльфийское обаяние в действии.
Я пробралась к орчанке, схватила за руку и потянула ее за собой.
— Где эта тварь? — очнувшаяся от чар Ррр, окинула взглядом застывших людей.
Кривоносый нашелся на вершине. Судя по его перекошенному злобой лицу, он изо всех сил пытался противостоять эльфу и, возможно, вскорости у него бы это получилось.
Но тут дверь храма распахнулась. На крыльцо вышел беловолосый старик. Он окинул пространство и остановился на мне. Пустой безжизненный взгляд вдруг приобрел плотность, словно хищник узрел долгожданную добычу.
Я отшатнулась. Показалось, что мою грудь стянуло стальными кольцами не позволяя сделать вдох. Тяжелый взгляд, шорохом многоножек, проник внутрь и сжал в призрачных когтистых лапах мое сердце. Оно бешенно заколотилось пытаясь вырваться, но давление лишь усилилось. По телу прошелся ледяной озноб. Так на меня даже Арвен не действовал.
Загадочный старик дернул уголками губ и золотая пелена спала. Восхищение во взглядах застывших людей сменилось злобой.
Старик посмотрел на эльфа, торжествующе улыбнулся.
Пелагий виновато развел руками, извиняюще посмотрел на него:
— Ну попробовать-то стоило.
На садом взлетел разьяренный вопль. Храмовники бросились к нам.
Твою Мать! Они же затопчут нас!
Я затравленно попятилась. У меня даже посоха нет, Мииш в отключке да и где наши мужики, когда они так нужны?
Но не успели храмовники броситься на нас, как из-под земли взвились темные щупальца. Они разбросали людей, сбив их с ног.
Меня дернули за руку, я испуганно взвизгнула и оглянулась. За спиной стояли наши потеряшки.
— Уходим. — бросил Арвен, не сводя взгляда со странного старика и протащил сквозь кусты к калитке. Выскочив на улицу, он что-то прошептал и дверное полотно вросло в каменную стену, блокируя проем.
А потом был новый забег, до дрожащих ног, до игл в легких.
Вернусь домой, пойду на беговую дорожку, иначе так и сдохнуть можно. Два забега на один день, это слишком. Подгоняло только одно — цепкий взгляд, который впивался в мое сердце.