— А мы все рубим, рубим и рубим!
СБОРНИК
Юго-западный ветер
(Перевод Н. Георгиевской)
Уже три дня шквальный юго-западный ветер гнал разъяренное море на оголенную землю. Небольшая бухта, на берегу которой теснилось несколько хижин, была, как всегда, пустынна. Лишь рев ветра и грохот прибоя сотрясали воздух. И все-таки любовники продолжали встречаться на скалистом морском берегу.
Первым появился мужчина. Вытянув вперед руки, осторожно нащупывая дорогу, он спустился вниз и бросился на темный песок, где сгущались ночные тени.
Справа от него горизонт замыкали свинцовые громады гор. Тяжелые темные тучи быстро неслись над ними. Молодой месяц золотил своими лучами этот лиловатый каменный хаос, который крутой грядой спускался к морю, переходя слева в длинную цепочку скал. Скалы пожирали вздыбившиеся волны и изрыгали их, как насытившиеся чудовища.
Мужчина взглянул в сторону безмолвных хижин, и сквозь шум ветра и моря ему послышался чей-то стон. Может, это стонал какой-нибудь больной? Ведь в этих хижинах жили больные крестьяне, которые на повозках или верхом на неприхотливых лошаденках приезжали сюда из дальних мест, надеясь обрести исцеление, купаясь в море. А может, это стонал, страдая от непогоды, ее муж, чье немощное тело покрыто отвратительными ранами, похожими на язвы прокаженного? Потому, наверно, она и запаздывала.
Но мужчину тревожило не это: рано или поздно она все равно придет. Он думал не о ней, а о другой, о той, которую он не ждал, о той, которая не придет никогда, хотя она рядом, всего в двух шагах, ближе, чем его любовница.
Он лег ничком, закрыв лицо руками, и соленый песок заскрипел у него на зубах. И снова, когда рокот моря и тревожное биение его сердца слились воедино, в гуле, сотрясающем все вокруг, ему опять почудился чей-то стон, будто идущий из самых недр земли.
Мужчина вскочил, прислушался. Но лишь вой ветра да грохот моря донеслись до него.
В пепельно-черных облаках медленно плыла луна — то красная, как открытая рана, то голубая, как глаза ребенка. Порой она совсем исчезала за тяжелыми тучами, а потом снова вспыхивала ярким светом. Казалось, что она старается ускользнуть от бушующей бездны, а волны набрасывались на нее со страстью и гневом и в бессилии откатывались назад, исходя слезами, истекая кровью.
Мужчина снова опустился на песок и опять услышал стон. Тогда он вскочил и пошел на звук. В нескольких шагах от него на песке сидела женщина, ветер безжалостно трепал шарф на ее голове. Обхватив руками колени, она неотрывно смотрела на море. Мужчина узнал ее и внезапно почувствовал, что эта ночь решит его судьбу.
Он прилег на песок рядом с женщиной, и ему почудилось, что все вокруг — и море и небо — несется на черных крыльях шарфа, развевающегося вокруг ее головы. Ее резко очерченный нос, пухлые губы четко вырисовывались на фоне иссиня-черной ночи, напоминая чеканный профиль на бронзовой медали.
— Как поживает твой зять? — спросил мужчина.
— Ты, вероятно, знаешь это лучше меня.
— Лучше тебя? Почему?
— Да потому, что ты с моей сестрой ладишь куда лучше, чем я.
Ветер срывал с ее губ горькие, полные упрека слова. Мужчина придвинулся к ней еще ближе, почти касаясь головой ног женщины, и взглянул на нее снизу вверх.
— Что случилось, Агата? Почему ты сегодня такая странная? И что ты делаешь здесь одна? Ведь ты не раз говорила мне, что боишься мужа. Так в чем же дело? Где он сейчас?
— Какой ты любопытный, Диего! Он здесь, и сегодня вечером опять грозился меня убить, если снова застанет нас вместе. Только ты не бойся: он убьет меня, а не тебя.
Диего бросился перед ней на колени, задрожав от ярости. Ему казалось, что он погружается в соленый песок, а она топчет его ногами, чтобы закопать еще глубже.
— Агата! Что случилось? Я хочу знать. Я ведь слышал, ты плакала, а сейчас ты холодна, словно мраморная статуя. Но мое сердце угадывает все, понимаешь, все! Говори же, говори, Агата! Расскажи мне обо всем, иначе этой ночью произойдет что-то страшное.
— Но я же сказала, что ничего не случилось: так, пустяки. Просто мы с мужем чуточку повздорили: он собрался к моей сестре под предлогом, что зятю стало хуже, а я была против. Ты же знаешь, мы с сестрой в ссоре. Она ведь тебе обо всем рассказывает. Так вот, я и сказала мужу: «Ну, что ж, ступай, ухаживай за больными, а меня оставь одну. Я попрошу Диего составить мне компанию». Видел бы ты, что с ним сталось, когда он это услышал! Почернел весь, как туча, и говорит: «Попробуй только! Увижу тебя с ним, убью на месте. А его не трону, пусть продолжает волочиться за замужними бабами».