ГЛАВА 11
Лео
7 лет назад
Когда я выхожу на улицу, меня встречает грохочущая басовая музыка, мерцающий свет факелов и веселый смех гостей моего брата, только что ставших легальными.
Чертов Даниил. Оставишь его одного на неделю, а он уже устраивает вечеринку, которая может сравниться с самой горячей вечеринкой Coachella. Я протискиваюсь сквозь толпу полупьяных парней и любящих их женщин в бикини. Половина тусовки плещется в бассейне, загорелые тела сверкают в лунном свете.
— Эй, бро! — кричу я, пытаясь привлечь внимание старшего брата. Он окружен группой своих друзей, все они держат в руках пиво, между ними переходит косяк. Заметив меня, брат ухмыляется и взмахом руки подзывает меня к себе.
— Ты успел на вечеринку, — говорит он, предлагая мне выкурить косяк. Я качаю головой, у меня нет настроения трахаться сегодня. Я только что вернулся из недельной командировки в Нью-Йорк, где папа заставил меня работать в качестве пехотинца, охраняя грузы, идущие через порты. Это была дерьмовая работа, в чем, наверное, и смысл. Папа заставляет нас тренироваться снизу вверх. Мы зарабатываем свои звезды, как любой другой вор.
Я устал, вымотался, и все, о чем я могу думать, — это о встрече с Аленой.
— Папы нет меньше шести часов, а ты устраиваешь буйство в честь начала лета, — говорю я, качая головой, но на губах играет улыбка. Это Даниил. Вечеринка или смерть.
— Возможно, это наше последнее свободное лето, и я собираюсь использовать его по максимуму. — Он выкуривает косяк и передает его одному из своих друзей. Как обычно, мое настроение падает, когда мы говорим о присяге братству. Это наша судьба, наше будущее, и мы никогда не сомневались в этом. Даниил выиграл время до принятия присяги, убедив папу, что университетское образование в области управления бизнесом пойдет на пользу деятельности Братвы. Но он уже почти закончил учебу.
— Надо выпустить пар, выпить чего-нибудь, — предлагает Даниил, указывая на бар, установленный у бассейна.
Мне не до вечеринок. Я сканирую глазами толпу в поисках ее, но не думаю, что она появится. Алена никогда не была участницей наших вечеринок, но какая-то часть меня надеется, что сегодняшний вечер будет исключением. Она только закончила школу, может быть, ей захочется отпраздновать.
— Чувак, ты такой охренительно очевидный. — Даниил смеется, ударяя меня локтем в грудь. Я сужаю на него глаза, но не могу сильно злиться, ведь он прав. Он застукал меня за перепиской с Аленой несколько недель назад и, в конце концов, выудил из меня историю о том, как мы поцеловались, всего один раз, в день похорон ее отца, и как мы переписывались, пока она была в школе.
Аля больше не упоминала о поцелуе, и я тоже. Я не собираюсь навязывать ей эту тему, даже если она постоянно у меня на уме. Аля не в курсе, но у нас установились прохладные дружеские отношения. Мы переписываемся обо всем — от последнего фильма Marvel до того, что она готовит на ужин. Иногда мы говорим о более серьезных вещах, например, об ухудшении здоровья ее мамы, но в целом все довольно непринужденно.
Тем не менее, я не могу не думать о предстоящем лете. Впервые мы будем жить вместе несколько месяцев. Мой отец, Андрей и Джулиан большую часть лета будут в России, о чем я стараюсь не задумываться. В усадьбе Козловых останемся только я, Аля и Даниил. Одни.
— Я ни хрена не очевиден, — ворчу я, — я спокоен как огурец. — Я выхватываю пиво из его рук и выпиваю его несколькими глотками.
— Да, как скажешь. — Тон Даниила становится мрачным. — Она весь день была с мамой. Мине опять плохо.
— Черт. — Я качаю головой. С тех пор, как умер ее муж, у Мины начался спад. Сначала это были таблетки, которые помогали ей спать, потом те, которые успокаивали ее, потом те, которые снимали боль. Мы не говорим об этом, отец, в частности, называет это "болезнью" и говорит, что ничего не поделаешь. Я знаю, что Джулиан и Алена пытаются ей помочь, но пока ничего не получается.
У всех сердце разрывается.
Я уже собирался вернуть полупустое пиво Даниилу и направиться в дом, как вдруг он издал низкий протяжный свист.
— Ну, покрути мне соски и назови меня Алисой!
— Какого черта…? — Но прежде чем слова сорвались с моих губ, я поворачиваюсь и убеждаюсь в этом. Алена идет к нам с лучезарной улыбкой на лице, ее длинные ноги обнажены через разрез облегающего черного платья. Она всегда была сногсшибательна, но сегодня? Сегодня она просто огонь.
— Трахните меня, — пробурчал я, чем вызвал усмешку Даниила.
— Чувак, я не собираюсь указывать тебе, как жить, но я напомню тебе, что в прошлом месяце ей исполнилось восемнадцать. Вполне легально.