Мы вместе выросли под суровым руководством наших отцов, вместе стали ворами и, скорее всего, вместе сойдем в могилу.
Дмитрий Грибков и Роман Малахов входили в мою элитную группу, у обоих были свои роли. Дмитрий был моей крышей, силовиком во всех смыслах этого слова.
А Роман был быком, моим телохранителем.
Несмотря на всю свою свирепость, он относился к своей работе чрезвычайно серьезно, его преданность не имела себе равных.
Моя торпеда пропала. Олеся была занята на Стейтен- Айленде, но скоро должна была вернуться. Когда с соколами наконец-то разобрались, пришло время Тархановской братве заселить Стейтен-Айленд.
В течение следующих нескольких месяцев прибудут мои люди и их семьи, укрепляя нашу организацию и территорию. На подготовку к уничтожению Соколов ушел почти год.
Не из-за недостатка энергии. Нет, мои люди могли бы легко уничтожить каждого мафиози Фальконе пять раз подряд.
Но если ты физически способен одолеть кого-то, это еще не значит, что ты победил.Мало кто из моего вида не задумывался о других видах силы в мире.
Это сделали Соколы.
Мне было легко проникнуть в Стейтен-Айленд, вложив деньги и завязав отношения. Почти скучно. Если бы я решил уничтожить Ломбардцев, это было бы больше борьбы, больше вызова. Но приз в конце был бы далеко не таким сладким.
— Почему ты улыбаешься, босс? — спросил Дмитрий.
— Из-за нашего успеха. Я повернулся к Артему.
— Федор уже связался с вами?
Артем опустил голову, стараясь скрыть раздражение.
Мой общак и советник не были лучшими друзьями, но они оба отодвинули в сторону свою разницу в личностях, чтобы делать свою работу. Я не позволю ничего другого. Они оба были слишком полезны.
— Так и есть. Лошади уже в пути. Они будут здесь к ... — пронзительный звонок телефона Артема оборвал его. Он тихо извинился и слегка нахмурился, увидев имя на экране. Скорее всего, шпион по призванию.
Дмитрий смотрел вслед удаляющейся спине Артема, когда тот выходил из кабинета.
— Ему не нравится, что эта девушка здесь. Он повернулся ко мне. Я тоже не в восторге.
Я поднял бровь, услышав его тон.
— Будь осторожен, Дима, — предупредил Роман.
Его челюсть напряглась, но он склонил голову в знак извинения.
— Я не хотел проявить неуважение, босс. Но здесь моя жена и сын, а также еще две женщины. Они не смогут защитить себя, если вдова Фальконе принесет неприятности на наш порог.
— Я понимаю твое беспокойство, Дмитрий, — сказал я ему. Но она остается. Я оценил свою крышу. Темные мешки под глазами покрывали его бледные щеки. Иди и отдохни немного. Остаток дня будет посвящен ожиданию; для этого вам не нужно бодрствовать.
Дмитрий не смягчился.
— Тебя не беспокоит, что она шпионит за нами? Вы действительно думаете, что ее желание быть свободной побьет денежную выгоду? Или удовлетворение от того, что человек, убивший ее мужа, умирает?
Его вопросы были вызваны беспокойством и желанием защитить себя, вызваны усталостью и стратегией. Вот почему я никак не отреагировал на его тон.
Наедине я был счастлив спорить и спорить со своими людьми, наше братство было слишком сильным из-за многих лет борьбы за власть, чтобы когда-либо угрожать несколькими грубыми комментариями.
В конце концов, я не ценил их за пассивное послушание, что хорошего в Воине без зубов? Возможно, если бы Таддео верил в ту же самую мантру, у него все еще были бы его территория и жизнь.
И его жена.
— Я не волнуюсь,— был мой ответ. Она сделает все, чтобы держаться подальше от Чикаго и обрести свободу.
— Откуда ты это знаешь? — спросил Дмитрий.
Даже Роман поднял голову на этот вопрос, его глаза жаждали ответов. Я даже не потрудился заглянуть в лежащие передо мной бумаги. Я мог вызвать большую часть его по памяти, печатная копия больше не требовалась.
Академический газеты были известны тем, что не были предвзятыми документами, но если вы читали между строк, вы могли бы оторваться от автора. Решите их, как уравнение.
Это всегда было половиной удовольствия от учебы. Распутывая автора, как клубок зевка, выясняя, что заставляло их тикать, несмотря на все их усилия оставаться анонимными и продвигать свои идеи.
Тех, кто не хотел, чтобы их нашли, всегда было легче всего поймать. Откуда мне было знать, что Елена не станет угрозой моему дому, моей семье? Откуда мне было знать, что она не станет шпионить за нами и посылать все наши секреты в Чикаго?