Нил ограничился самой простой правдой:
– Я его попросил.
– Попросил, – повторил Мэтт почти с упреком. – То же самое ты говорил про Хэллоуин и поездку к родителям Ники. Серьезно, Нил, как ты заставляешь его делать то, чего он не хочет? Подкуп? Шантаж?
Дэн бросила на Мэтта взгляд, смысла которого Нил не понял, и сказала:
– Нил, мы на тебя не давим, но давай начистоту. Эндрю больше не принимает таблетки, и это многое меняет. Можешь сделать так, чтобы мы с ним снова поладили?
– Не знаю, – признался Нил. – Я попробую. Но, – он по очереди посмотрел на обоих, – кто-то должен взять на себя Аарона. Ники всегда был за дружбу, Кевин понимает, что сплоченная команда сильнее, но Аарон настроен против нас почти так же, как Эндрю. Почему – непонятно: ведь если он заодно с братом, значит, вынужден и дальше прятать Кейтлин. И если Аарон согласился на это без боя, то, получается, решение принимал не только Эндрю, а они оба.
– Кейтлин наверняка что-то знает, – задумчиво произнесла Дэн. – Ни одна уважающая себя девушка не станет терпеть такое без веской причины. Если она откажется говорить, может, попытаешься вытянуть что-то из Аарона, Мэтт?
– Стоит попытаться, – ответил Бойд. – Тренер уже отдал тебе наше расписание?
– Валяется где-то на столе, – сказала Дэн. – Как только откопаю, сброшу тебе инфу по Аарону.
– Отлично, постараюсь выцепить его между парами.
– Лучше сперва я попробую переговорить с Кейтлин. – Дэн вытащила из заднего кармана телефон и быстро набрала сообщение. – Иначе Аарон успеет ей сказать, что мы суем нос в их дела. – Мэтт кивнул, но Дэн гипнотизировала взглядом телефон, словно силой мысли вызывала ответ. И действительно, совсем скоро мобильный мелодично звякнул. Дэн обменялась еще несколькими эсэмэсками с Кейтлин, затем встала. – Так, я ненадолго отлучусь. Или надолго, не знаю, так что ешьте без меня. Пожелайте мне удачи.
– Удачи, – сказал Нил, а Мэтт чмокнул Даниэль в губы.
В итоге Нил и Мэтт поужинали вместе с Рене и Элисон в комнате девушек. Хотя выбранный Элисон фильм моментально забраковали, она все равно включила его вопреки всем принципам демократии. Кино было наискучнейшее, но по крайней мере помогло убить время. От последних пятнадцати минут слезливой мелодрамы и убогой актерской игры Нила избавил Кевин, готовый ехать на стадион. Эндрю уже ждал их у машины.
По прибытии в «Лисью нору» Кевин сразу пошел переодеваться, а Эндрю улегся на диван в комнате отдыха. Нил заколебался, решил пойти за Кевином, потом передумал. Обойдя диван сзади, он облокотился на спинку и посмотрел на Эндрю. Тот лежал, подложив одну руку под голову, а другой заслонял глаза от яркого света.
– Не хочешь с нами? – предложил Нил. Эндрю предсказуемо не удостоил его ответом, однако сдаваться так легко Нил не собирался. – Зачем ты вообще начал играть, если тебе влом тренироваться?
– Выбрал из двух зол меньшее.
С тех пор как Кевин стал повсюду появляться в компании Эндрю, репортеры постоянно обсасывали эту тему: Кевин Дэй, родившийся практически с клюшкой в руке, вырос в «Замке Эвермор» среди лучших из лучших, а Эндрю Миньярд научился играть в экси, отбывая срок в исправительной колонии для несовершеннолетних. Среди газетных вырезок в папке Нила была большая, на целую страницу, статья под идиотским заголовком «Принц и нищий», упор в которой делался на то, что их дружба – дело обреченное. Автор статьи называл отношение Кевина и Эндрю к игре взаимоисключающим и считал, что эта дружба долго не продлится – слишком уж разные у обоих происхождение и взгляды.
Эндрю попал в одно из лучших исправительных заведений Калифорнии и этим, по мнению Нила, был обязан Хиггинсу. Трудных подростков там перевоспитывали при помощи жесткой дисциплины и вовлечения в совместную деятельность, а это означало, что все обитатели колонии занимались командным спортом. Места для полноценного поля не хватало, но, как подтвердил в интервью сотрудник колонии, площадка в половину размера имелась. Игроки, отличившиеся высокими результатами и примерным поведением, регулярно выезжали в город на соревнования с местными командами.
Нил понимал выбор Эндрю между камерой и стадионом, хотя и сомневался, что среди всех видов спорта воспитанникам предлагали заниматься одним лишь экси. Эндрю выбрал экси не случайно. Логично было бы предположить, что его привлекал агрессивный стиль игры, но Эндрю стоял на воротах, где кулаками особо не помашешь. Когда Нил спросил его об этом, тот безразлично пожал плечами.
– Надзиратель сказал, что я буду вратарем, – произнес он. – Либо так, либо никак.