Пери Броад отмечал, что эта акция произвела тяжелое впечатление и на самих эсэсовцев, вдруг осознавших, что они и сами являются, в сущности, такими же «нежелательными свидетелями» и что когда-нибудь затолкать в газовую камеру смогут и их44.
Впрочем, на этот раз была все же не «ротация», то есть полное уничтожение, а всего лишь «селекция» – то есть частичное. В живых оставили главным образом специалистов (зажигальщиков и механиков) и «функциональных узников». Часть из не убитых 3 декабря вскоре все же уничтожили – в разное время и небольшими партиями (уколами фенола). И в первую очередь – тех, кто выказывал повышенную активность и при некоторых обстоятельствах мог бы оказать наибольшее сопротивление. Вместе с самыми слабыми их отправляли в больнички, где ССсанитары Клерил и Шерпе умерщвляли их уколами45.
Не приходится удивляться тому, что в первую же неделю после 3 декабря некоторые из оставшихся в живых зондеркоммандовцев, не слишком доверяя своему счастью, попытались бежать. Зафиксировано две такие попытки – 7 и 9 декабря46.
Ранним утром 7 декабря бежали двое – словацкий еврей Ладислав Кнопп и румынский Самуэль Кулеа. Начальник лагеря Ганс Амье издал приказ о поиске беглецов, причем вопреки обыкновению в приказе сообщалось, что их поимка особенно важна по государственно-полицейским причинам.
Далеко они не ушли: обоих поймали в Гармензе в тот же день, в 20.30, и передали главной охране лагеря47. 10 декабря их зарегистрировали в тюремной (бункерной) книге Блока 11, и в тот же день они были «выписаны» из тюрьмы48, то есть расстреляны49.
А накануне, 9 декабря 1942 года, в 12.25 начальник службы охраны получил сообщение о побеге еще шестерых членов «зондеркоммандо». В сообщниках у беглецов был сильнейший туман, и в 17.00 их поиски были приостановлены50. Назавтра двоих из шестерки схватили и препроводили в блок 11. Ими оказались братья Бар и Ноех Боренштейны. Оба прибыли в Аушвиц-Биркенау меньше чем за месяц до побега, 14 ноября, с транспортом из Цихенау51. По всей видимости – для устрашения остальных узников – обоих публично повесили 17 декабря52. Как видим, некоторым побеги все же удавались, хотя никакими сведениями о дальнейшей судьбе этих беглецов из ада мы не располагаем.
Как бы то ни было, но после 3 декабря в Биркенау из новых узников, размещенных на лагерном участке BIb, начали экстренно формировать новую «зондеркоммандо»53. Вот тогда-то и наступил черед Градовского, Левенталя, Лангфуса и многих других польских евреев, прибывших в Биркенау в конце первой декады декабря: ими – и в нарушение всех правил безо всякого карантина! – быстро заменили убитых. Большинство составляли на этот раз польские евреи. Среди этого призыва были и те, кто пережил самый конец лагеря: в частности, Милтон Буки и Шломо Драгон.
До середины июля 1943 года они размещались в изолированных 1-м и 2-м блоках лагеря B (BIb) в Биркенау54, а начиная с середины марта один за другим стали входить в строй и крематории в Биркенау. «Работы» было всегда много…
С апреля по июнь 1943 года число членов «зондеркоммандо» удвоилось: к началу июля их было уже 395. Большинство среди новичков составляли польские и французские55 евреи, меньшинство – голландские, греческие и словацкие.
Говоря о греческих евреях, следует помнить о двух их потоках, разительно отличающихся между собой. Оба растянулись на полгода – с марта по август: первый – самый массовый (16 эшелонов, 46 тыс. чел.) – в 1943 году, а второй – в 23 тыс. чел. – в 1944-м. В 1943 году депортировали евреев из немецкой и болгарской оккупационных зон в Греции56, в основном из Салоник57, в 1944-м – из бывшей итальянской: итальянских евреев, как и греческих из итальянской оккупационной зоны в Греции, дуче фюреру не выдавал, как не отдавал «своих» евреев и царь Борис («греческих» евреев – пожалуйста!), но после переворота Бадолио в июле 1943 года необходимость в согласованиях с дуче отпала58. Надо сказать, что греческие евреи-сефарды и внешне ощутимо отличались от своих восточно– и западноевропейских собратьев-ашкеназов: они почти не знали изнуряющей жизни в гетто, и среди них было немало бывших военных или партизан – настоящих бойцов, способных и постоять за себя, что они доказали и в Аушвице.