10 . Наука на службе веры
В соответствии с консенсусом международной группы, исторические свидетельства, нашедшие отражение во всех основных свитках Мертвого моря, относятся к эпохе Маккавеев – с середины II в. до н.э. по середину I в. до н.э. «Недостойного священника», который преследовал, гнал и, возможно, даже предал смерти «Праведного Учителя», обычно принято отождествлять с Ионафаном Маккавеем или, не исключено, его сыном Симоном, ибо они оба занимали в ту эпоху достаточно видное положение. Что же касается вторжения римской армии, то это якобы была высадка римлян в Палестине, имевшая место в 63 г. до н.э. под предводительством Помпея.[73] Таким образом, исторический фон создания свитков преспокойно отодвигают в прошлое, на целый век назад, в дохристианскую эпоху, в которую всякие разговоры о их связи с учением и преданием Нового Завета становятся совершенно беспочвенными.
Однако, несмотря на то что некоторые из свитков Мертвого моря действительно относятся к дохристианской эпохе, было бы величайшей ошибкой (а для некоторых – сознательной попыткой затемнить ситуацию) полагать, что к той же эпохе относятся все свитки. Помпеи, вторгшийся со своими легионами в Палестину в 63 г. до н.э., как известно, был современником Цезаря. Рим по-прежнему оставался республиканским государством, став империей лишь в 27 г. до н.э. при сыне[74] Цезаря, Октавиане, который принял императорский титул Августа. Если вторжение римлян, упоминаемое в свитках, действительно было высадкой войск Помпея, речь могла бы идти об армии республиканского Рима. Однако в Свитке Войны говорится о «царе» или «монархе» интервентов. А в Толковании на Аввакума об этом сказано еще более определенно: там говорится, что захватчики, одержав победу, приносили жертвы перед своими штандартами. Таким образом, совершенно ясно, что интересующее нас вторжение могло произойти только в период империи, то есть это было вторжение римлян, спровоцированное восстанием в Палестине в 66 г. н.э.
Профессор Годфри Драйвер из Оксфордского университета отыскал в свитках целый ряд текстуальных ссылок, позволяющих уточнить их датировку. В частности, сосредоточив внимание на изучении Толкования на Аввакума, Драйвер пришел к выводу, что интервентами, упоминаемыми в тексте, могли быть только «римские легионы, прибывшие во время восстания 66 г. н.э.» Однако его утверждение сразу же вызвало резкие нападки со стороны отца де Во, который упорно придерживался мнения, что «историческим фоном событий, упоминаемых в свитках, является война против Рима». И никакой новой версии де Во принять не мог. В то же время не мог он и опровергать столь неоспоримые свидетельства. Поэтому он не стал отвергать общие выводы и обрушился с нападками на главный тезис Драйвера: «Драйвер исходит из утверждения, будто свитки относятся к периоду после Рождества Христова и что эта идея основана на сомнительных аргументах орфографии, языка и лексики». Таким образом, утверждал де Во, «это дело профессора истории – решать, находит ли реальное подтверждение в текстах сшитая из лоскутков версия истории Драйвера?». В этой связи любопытно, что де Во, сам преподававший библейскую историю в Библейской школе, вдруг счел себя вынужденным (по крайней мере – в ответе профессору Драйверу) облачиться в рубище ложного смирения и не сознаться, что он сам является историком, предпочтя ретироваться и укрыться за бастионами археологии и палеографии. Действительно, археологические данные подтверждают хронологические выкладки, основанные на содержании самих свитков. Таким образом, внешние аспекты вступают в противоречие с внутренними – свидетельствами, которые консенсус попросту предал забвению. Временами это приводит к весьма серьезным faux pas.[75]
Не надо забывать, что де Во присутствовал на первоначальных раскопках в Кумране в 1951 г. Его находки были вполне достаточными для того, чтобы развернуть здесь более крупномасштабные работы. Однако за этим последовала общая апатия, и широкомасштабные раскопки в Кумране не проводились вплоть до 1953 г. После этого раскопки там организовывались ежегодно вплоть до 1956 г., а в 1958 г. были начаты археологические раскопки в Эйн-Фешка, на расстоянии около мили к югу от Кумрана. Горя желанием оградить Кумранскую общину от каких бы то ни было контактов с ранним христианством, отец де Во поспешил опубликовать свои выводы о датировке кумранских находок. Но еще в 1954 г. иезуит, профессор Роберт Норт выделил не менее четырех случаев, когда де Во был вынужден отказаться от предложенной им же датировки. Норт также признал весьма странным тот факт, что люди из международной группы так и не удосужились поинтересоваться мнением кого-либо из специалистов, «независимых от влияния де Во». Но не в стиле де Во приглашать людей, мнения которых расходятся с его собственным и способны пролить весьма противоречивый свет на рассматриваемый материал. Точно также не горел он желанием и выяснить причины своих ошибок. И хотя де Во был скор на публикацию выводов и материалов, подтверждающих его версию, он явно медлил с обнародованием взглядов, которые на поверку оказывались ошибочными.
Весьма важным фактором для де Во был толстый слой пепла, покрывавший обширные пространства вокруг руин. Сложилось мнение, что этот слой пепла был вызван грандиозным пожаром, повлекшим за собой значительные разрушения. Действительно, пожар этот привел к тому, что Кумран на какое-то время был полностью или по меньшей мере частично покинут его обитателями. Изучение монет, найденных на месте пожарища, показало, что пожар этот случился примерно в начале правления Ирода Великого, занимавшего трон Иудейского царства с 37 г. до н.э. по 4 г. до н.э. Некоторые данные свидетельствуют о том, что возрождение Кумрана имело место в правление сына Ирода, Архелая, который правил (не в качестве царя, а на правах этнарха) с 4 г. до н.э. по 6 г. н.э.
Согласно гипотезе де Во, обитатели Кумранской общины в подавляющем большинстве своем состояли из кротких, миролюбивых и склонных к аскетизму «ессеев», находившихся с добрых отношениях с Иродом и со всеми прочими властями. Если это действительно было так, то пожар, разрушивший общину, явился не результатом злонамеренных действий человека, например, во время войны, а следствием несчастного случая или природной катастрофы. К счастью для де Во, в цистерне возле общины была обнаружена большая трещина. И хотя независимые исследователи не нашли свидетельств того, что эта трещина простирается дальше, де Во объявил, будто она тянется через все развалины, по всем руинам Кумранской общины.[76] А если она и проходит через них, решили некоторые эксперты, она может быть вызвана только эрозией. Однако для де Во трещина как таковая является свидетельством многих землетрясений, которые происходили в этом регионе на протяжении долгих веков. И вместо того, чтобы попытаться выяснить истинную причину возникновения трещины, де Во сразу же ухватился за гипотезу возможного землетрясения. И оказалось, что такое землетрясение действительно имело место и было зафиксировано в хрониках. Так, Иосиф Флавий упоминает об одном землетрясении, которое произошло в начале правления Ирода Великого, ок. 31 г. до н.э. Таким образом, пишет де Во, это землетрясение и вызвало пожар, вынудивший обитателей общины покинуть ее. При этом преподобный отец никак не объясняет, почему восстановление общины не проводилось добрую четверть века, после чего она была возрождена очень быстрыми темпами.
Роберт Эйзенман указывает на весьма примечательный характер отсрочки с возрождением общины. Эта отсрочка в точности совпала с временем правления Ирода Великого. Восстановление поселения началось сразу же после кончины Ирода, и работы по большей части сводились к укреплению оборонительных башен, а также устройству крепостного вала. Таким образом, по каким-то причинам, которые де Во предпочитал игнорировать, никто из обитателей общины не дерзал приступать к ее восстановлению, пока Ирод оставался на престоле. Но чем же была вызвана подобная отсрочка, если община, как утверждал де Во, была вполне лояльной по отношению к Ироду, а ее разрушение явилось всего-навсего следствием землетрясения? Нам представляется куда более вероятным, что Кумранская община была разрушена намеренно, по приказу Ирода, и что до его смерти никакое возрождение ее поселения было абсолютно невозможным. Но с какой же стати было Ироду отдавать приказ о разрушении столь кроткой и миролюбивой общины, принципиально сторонившейся всякой политической деятельности?
73
74
Авторы не совсем правы. Октавиан, или, точнее, Октавий, приходился Цезарю не сыном, а внучатым племянником. Цезарь усыновил его, а по римским законам усыновленный носит полное имя патрона. И имя Октавия стало звучать так: Гай Юлий Цезарь Октавиан, а став диктатором и пожизненным первым консулом, он прибавил к нему имя-титул Август (букв. «Возвеличенный богами»), под которым и вошел в историю. Но формально Август никогда не носил титула императора и, более того, полагал, что является всего лишь первым гражданином республики. Первым же номинальным императором Рима стал Тиверий. Любопытно, что именно с Цезаря и Августа, имена которых со временем стали нарицательными, превратившись в титулы, в Римской, а затем и в Византийской империи стожилась традиция двоевластия, когда старший и стареющий правитель (цезарь, кесарь;
76
Перед войной 1967 г. правительство Иордании поручило одному британскому архитектору, обладавшему опытом восстановления зданий, пострадавших от землетрясений, осуществить реконструкцию кумранских объектов. Архитектор отвечал, что нет никаких фактов в пользу того, что кумранские объекты были разрушены в результате землетрясения, и высказал гипотезу о том, что трещина в цистерне была вызвана тяжестью самой воды в сочетании с просчетами при строительстве и ремонте. См.: Steckoll «Заметки о раскопках в Кумране».