Иосиф Флавий, как и римские историки Светоний и Тацит, подчеркивает, сколь важную роль играли в начале I в. н.э. в Святой земле пророчества, в частности, такое: «Из Иудеи придут люди, коим назначено править миром». По свидетельству Иосифа Флавия, проповедь этого пророчества являлась важным фактором в идеологии восстания 66 г. н.э. Было бы излишним напоминать, что пророчество о Звезде нашло свое выражение и в христианском предании, где говорится о Вифлеемской звезде, возвестившей рождение Иисуса Христа. В этом контексте, объявив себя сыном Звезды, Симон бар Кохба притязал на роль его символического потомка.
В отличие от восстания 66 г. н.э., восстание 132 г. н. а, во главе которого встал бар Кохба, не было плохо организованным мятежом, вспыхнувшим, так сказать, в результате спонтанного возмущения. Напротив, в нем просматривались следы длительной и тщательной подготовки. Еврейские кузнецы и ремесленники, которых силой заставили служить римлянам, могли, например, намеренно изготовлять оружие, не вполне соответствующее стандартам. И когда римляне «отбраковывали» такое оружие, иудеи подбирали и хранили его, чтобы использовать во время восстаний. Изучая опыт войны предыдущего столетия, бар Кохба убедился, что главное – отнюдь не в захвате и удержании опорных пунктов и крепостей, таких, как Масада. Чтобы разгромить римлян, необходима была кампания, основанная на высокой мобильности и тактике быстрых нападений. Это привело к созданию разветвленной подземной сети помещений, переходов и туннелей. В период, предшествовавший восстанию, бар Кохба использовал эти помещения для подготовки боевиков. Впоследствии, когда начались военные действия, эти подземные укрытия служили в качестве опорных баз, позволявших повстанцам внезапно появляться пред самым носом врага, нанося ему молниеносные удары, а затем столь же быстро исчезая, – тактика, которая была хорошо знакома американским войскам в годы войны во Вьетнаме. Но Симон не ограничивался одними партизанскими вылазками. В рядах его войск сражалось немало добровольцев из-за рубежа, а также наемников и профессиональных воинов, обладавших немалым боевым опытом. Действительно, надписи, обнаруженные археологами, свидетельствуют о том, что целый ряд офицеров в армии и штабе Симона изъяснялись только по-гречески. Имея в своем распоряжении столь хорошо обученные кадры, Симон время от времени мог противостоять римлянам и в локальных сражениях.
В течение первого года восстания Симону удалось уничтожить как минимум один легион римлян, а возможно, и два. В итоге Палестина была практически очищена от римских войск. Иерусалим был захвачен восставшими, и в нем была восстановлена иудейская администрация. Итак, восстание было на волосок от полного успеха. Но триумфа не последовало, ибо Симона предали его недавние союзники. Согласно намеченной тактике, его войскам должны были оказывать поддержку боевые отряды из Персии, где проживало весьма многочисленное еврейское население, пользовавшееся благосклонностью и уважением со стороны правящей династии. Но в то самое время, когда их помощь была особенно необходима восставшим, Персия сама подверглась вторжению разбойничьих горных племен, которые беззастенчиво грабили ресурсы страны. В итоге Симон остался без поддержки, на которую очень и очень рассчитывал.
В Сирии, спокойной провинции за пределами Палеетины, римляне сумели перегруппировать свои силы под личным командованием императора Адриана, которому активно помогал Юлий Север, бывший проконсул Британии. В результате последовало новое вторжение римлян в составе ни много ни мало двенадцати легионов общей численностью около восьмидесяти тысяч воинов. Продвигаясь двумя походными колоннами по двум направлениям, они поочередно заняли все опорные пункты восставших в Святой земле. В конце концов они загнали Симона в угол и окружили его. Его последняя ставка, Баттир, где он обосновался в 135 г. н.э., находилась в нескольких милях к западу от Иерусалима.
На всем протяжении восстания Кумран был постоянно занят войсками Симона. Об их присутствии свидетельствуют монеты, найденные на его руинах, показывая, что Кумран имел важное стратегическое значение. Поэтому, несмотря на возражения отца де Во, есть все основания утверждать, что по меньшей мере некоторые из свитков Мертвого моря были уложены в кумранские тайники именно в эпоху восстания Симона бар Кохбы.
15. Самоубийство зилотов
Если рассматривать события существования в Палестине широкого мессиански настроенного движения в I в. и учитывать тот факт, что его составной частью являлись секты различного толка, это позволяет понять целый ряд неувязок и аномалий, прежде остававшихся без ответа. Так, например, сразу же обретает смысл апокалиптическая и эсхатологическая ревность Иоанна Крестителя, а также его исключительная роль в событиях, описываемых в Евангелиях. То же самое относится и к целому ряду «неудобопонятных» с богословской точки зрения мест и событий, касающихся деяний самого Иисуса. Как мы знаем, в числе его ближайших последователей был как минимум один зилот; вполне возможно, что их было куда болвше. Типично зилотская ревноств сквозит и в действиях самого Иисуса, опрокинувшего в Храме столы менял.[141] Его казнв (распятие) бвша делом рук не иудейских, а римских властей; к тому же такого рода казни подвергали политических преступников. Существует и ряд других аргументов, тщателвно изученных авторами этой книги. Наконец, вот слова самого Иисуса:
«Не думайте, что Я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч, ибо Я пришел раз-делитв человека с отцом его, и дочв с матервю ее, и невестку со свекроввю ее…»
Та же мысль выражена еще более определенно в безошибочно узнаваемой кумранской фразеологии:
«Не думайте, что Я пришел нарушитв закон или пророков: не нарушитв пришел я, но исполнить. Ибо истинно говорю вам: доколе не прейдет небо и земля, ни одна черта или йота не прейдет из закона, пока не исполнится все. Итак, кто нарушит одну из заповедей сих малейших и научит так людей, тот малейшим наречется в Царствии Небесном; а кто сотворит и научит, тот великим наречется в Царствии Небесном»
При чтении этого пассажа возникает впечатление, что Иисус как бы предвидит приход Павла. Разумеется, тогда он не мог предостеречь о его появлении более определенно. Но, если судить по меркам, установленным им, статус Павла в Царствии Небесном будет ненамного выше статуса парии и изгоя.
Другая загадка, недавно подмеченная исследователями, – это крепость Масада и особенно образ мыслей и убеждения ее стойких защитников. Когда в 66 г. н.э. на Святой земле началось всеобщее восстание, Масада стала одной из первых крепостей, захваченных восставшими, точнее – отрядом Менахема, внука Иуды из Галилеи, основателя движения зилотов. Крепость эта, расположенная на вершине почти отвесных утесов, высящихся на юго-западном берегу Мертвого моря примерно в тридцати трех милях от Кумрана, стала одним из самых важных бастионов мятежников, подлинным символом и воплощением сопротивления. Масада продолжала держаться еще долгое время после того, как главные силы восставших были разгромлены. Например, Иерусалим был захвачен римлянами и стерт с лица земли в 68 г. н.э., всего два года спустя после начала восстания. Масада же оставалась непокоренной еще целых шесть лет – вплоть до 74 г. н.э. За ее неприступными стенами укрывались примерно 1000 защитников, отражавших нападения и выдержавших длительную осаду римского войска, численность которого достигала пятнадцати тысяч воинов.
Несмотря на стойкость и мужество ее защитников, к середине апреля 74 г. н.э. положение крепости Масада стало безнадежным. Будучи отрезан от подвоза продовольствия и полностью окружен плотным кольцом римских войск, ее гарнизон более не мог противостоять штурму. Римляне, осаждавшие Масаду, после обстрела крепости из тяжелых осадных машин[143] соорудили огромную лестницу, поднимавшуюся по склону утеса, и в ночь на 15 апреля начали решающий штурм. Уцелевшие остатки гарнизона под командой Елеазара бен Йаира приняли трагическое решение. Мужчины предавали смерти своих жен и детей. Затем были отобраны десять воинов, которым было приказано убивать своих соратников. Когда были убиты все, оставшиеся десятеро решили бросить жребий, чтобы определить воина, которому предстояло умертвить девятерых уцелевших. Тот зарубил своих товарищей, поджег уцелевшие строения в крепости и покончил с собой. В общей сложности было убито 1000 мужчин, женщин и детей. И когда на следующее утро римляне, пробившись через ворота, ворвались в крепость, они обнаружили только трупы, лежавшие среди дымящихся развалин.
141
В Храме, точнее – на его внутреннем дворе стояли столы торговцев жертвенными животными и менял. У иудеев существовала практика принесения в жертву за грех небольших животных и птиц (овнов, голубей). Что же касается менял, то и подать на Храм, и вообще любую денежную жертву желательно было заплатить монетами иудейской чеканки, которые выполняли роль сакральной валюты и которых в обращении было сравнительно немного, ибо основу денежной массы того времени составляли монеты римской и греческой чеканки. В Евангелиях постоянно упоминаются динарии (римские деньги), а также греческие – лепты, драхмы, статиры, таланты и мины. Показательно, что в уплату за свое предательство Христа Иуда получил не динарии и драхмы, а именно 30 сребреников, то есть шекелей, монет иудейской чеканки (см. Мф. 26, 15). Таким образом, «благочестивые в законе» саддукеи оценили Бога не в иноземных, а в «чистых» деньгах, отдав за «Бога Божие»
142
Последние слова в этой цитате из Матфея представляют собой формулировку, выдержанную в чисто кумранском стиле обличений «лжеца».
143
При осаде крепостей римляне использовали осадные машины – катапульты, метавшие тяжелые камни, и баллисты, посылавшие в лагерь врага огромные стрелы, часто зажигательные