Доставалось от новой Способности Вуза и мышам. Несмотря на завидную подвижность, случайность никто не исключал, вот и попадали крылатые под шальные капли, которые тут же покрывали их тела тонкой раскаленной пленкой, медленно, но верно, плавившей даже металл. Еще меньше везло тем, кого Босс сбивал лапами в полете: падая на пол, они часто попадали в огненные лужи и сгорали там за считанные мгновения.
Количество мышей начало сокращаться гораздо быстрее. Соответственно, и урон, нанесенный Вузу, стал зримо меньше. К тому же большую часть тела голема все еще прикрывала его защита, которую даже суровым стальным мышкам никак не удавалось преодолеть. Именно по этой причине Вуз выглядел местами девственно цельным, местами – жутко обглоданным. Например, на его груди зияла глубокая рана, похожая на кратер, оставленный упавшим метеоритом. Прикрывая ее, Вуз потерял левую руку. Каменная лапа, избавленная от защиты Алексом, подрубленная рейнджерами и окончательно обглоданная мышами, упала в одну из бурлящих огненных луж и растворилась в ней без следа. При этом красная полоска над Вузом одномоментно сократилась на десять делений.
И снова в воздух поднялись камни и закружили, добавляя хаоса и неразберихи.
Заживо сгорел Зандер. Когда он пробегал мимо магматического озерца, его окатило внезапно выплеснувшейся раскаленной жижей. Кнут, не имевший предрасположенности к длительным физическим упражнениям, остановился, чтобы передохнуть. И именно в этот момент у него под ногами начала зарождаться очередная лужа. Маг смог сделать всего один шаг. На следующем он провалился по щиколотку в закипавший камень и уже не смог выбраться из ловушки. Болту размозжило череп прилетевшим камнем. Вальдарэм зачем-то бросился к голему и буквально случайно попал под лапу отбивавшегося от мышей Босса. Удар был настолько сильный, что Вальд умер еще в полете. Занозу окатило брызгами. Капли легко прожгли легкий доспех. Лучник попытался отлечиться зельями, но жидкий камень оказался сильнее. Когда отправился на перерождение Лом, Алекс не видел, зато заметил оставшийся после смерти орка молот, лежавший на полу.
Уворачиваясь от сыпавшихся со всех сторон раскаленных бомб, перепрыгивая через распускавшиеся на пути огненные лужи, лавируя среди каменного торнадо, Алекс думал о том, что иногда удача играет гораздо большую роль, нежели приобретенные Навыки и Способности. Он не мог держать удар подобно Рамусу или Земе, не мог наносить урон, как Вальдарэм или Понс, а в магии он разбирался гораздо хуже Кнута. Да и в сравнении с тщедушным очкариком Снурфом, получившим бесценный дар, ему нечем было похвастаться. И тем не менее, он был до сих пор жив, он был в деле. В отличие от всех перечисленных.
Странная штука – везение.
Впрочем, что уж прибедняться, и Алекс сыграл определенную роль в событиях. Именно он при помощи жезла Молний снял с Босса часть защиты, и то, что не смогли сделать рейнджеры, исполнили летучие мыши. Правда, и они в определенный момент достигли своего максимума, и сначала ситуация стабилизировалась, а потом Вуз снова начал брать верх. Пока мыши беспомощно стучались в укрепленный магией камень, неутомимый Босс успел серьезно проредить рой. Неожиданных союзников рейнджеров становилось все меньше и меньше.
Если бы Алекса спросили, с чего он вдруг решил активировать Пронизывающий Взгляд, он бы вряд ли смог ответить. Просто наитие какое-то нашло. И вот, активировав Способность и взглянув на Босса, он увидел то, что было незаметно невооруженному глазу: огромное красное пятно на груди, которого прежде там не было. Оно было настолько ярким, что слепило глаза. И форма у него была необычная, очень похожая на… вытянутый кристалл.
Это и был кристалл – сердце голема, с которого началось его существование. И то, как защищал его в данный момент Вуз, прикрывая единственной лапой и одновременно отражая атаки мышей, красноречиво говорило о том, как оно дорого Боссу.
Один удар. Всего лишь один хороший удар…
Алекс завертел головой. Кроме него самого уцелело лишь семеро. Больше всего поражала живучесть Темы. Того самого Темы, который так хотел умереть. Мелкий, забавно перебирая короткими ножками, бегал по залу, испуганно поглядывая на падавшие рядом с ним бомбы. Жизненной Силы в нем с гулькин хрен, защиты никакой, а, поди ж ты, цел коротышка. Дрон находился при смерти. Сил хватило заползти за каменную глыбу, где он и лежал, надеясь на чудо. То же самое касалось и Кота, упавшего на краю огненной лужи. Жизнь в нем еле теплилась, а жар под боком постепенно добивал. Лантин, казалось бы, мог ровно сидеть на попе, полагаясь на свою неуязвимость, так нет же, метался по залу, нарезая круги и вопя во всю глотку. Наверное, по привычке. Монгол оказался на прижатом к стене островке, отрезанном от остального зала бурлящей лавой, и никак не решался через нее перепрыгнуть, умудряясь при этом отражать время от времени прилетавшие камни топором. Сурик с Витязем перемещались по залу не в силах остановиться.