Я это придумал уже давным-давно, еще на пути в Иратуг, и сразу предложил эту идею Царю Царей. И хотя в его глазах и глазах мировой общественности какая-то там свадьба между царской сестрой и, фактически, премьер-министром соседнего царства-племени, была весьма надуманным предлогом, однако известное дело, вечно эти ирокезы чего-то этакого придумают, все у них не как у людей. Так почему бы не уважить ценных союзников? Только давайте всем скажем, что свадьба это только предлог, чтобы собраться старым друзьям-воякам, раскиданным сейчас по разным гарнизонам-селам бок о бок, но еще совсем недавно сражавшимся в Величайшей Битве всех времен и народов, и хорошенько нажраться в приятной компании?
Но так или иначе, а гонцы побежали по весям и закоулкам Славного Иратуга, сзывая в первую очередь участников прошлогоднего похода (ведь в конце-то концов, в Тот поход пригласили самых крутых, известных, богатых и родовитых вояк, чтобы не опозориться перед иностранцами бедными доспехами и вооружением). Ну и заодно уж, всю остальную знать царства. Иначе это большая обида им будет, а зачем Царю Царей проблемы со знатью?
Собственно говоря, вот примерно так гонцам и велено было говорить. Пусть супостаты думают, что им тут почет оказывают, а не готовятся брать за жабры. Хотя в принципе и так, не уважить прямую просьбу Царя Царей, это чем-то сравнимо с прямым бунтом.
Так что две недели спустя все приглашенные, даже те кто жил достаточно далеко (на севере, например), успели прийти в Столицу-крепость, полные решимости ужираться вусмерть халявным царским пивом и набивать брюхо изысканными дворцовыми яствами, пока не поплохеет. (Ну да, влетел банкет Мокосаю в изрядную копеечку. Но ведь оно того стоит! По крайней мере, я на это надеюсь).
Так что на фоне всего этого грандиозного мероприятия мое непосредственно воссоединение с новой супругой прошло достаточно тускло и бесцветно. Притащили, сунули под дверь, даже не потребовав расписаться в доставке, а дальше мыкайся с ней как знаешь.
Вот потому сейчас и сижу я, и пялюсь как баран на новые ворота на очередной хомут для своей шеи, и не знаю что с ней дальше делать. Ну не в том смысле что совсем уж не знаю — чай не первый раз, а просто…
Не, самые худшие мои ожидания не оправдались. Девица, хоть по местным меркам и далеко не первой свежести, по мне так еще соплячка. Лет семнадцати, наверное, будет. Не больше. Как это родители Мокосая умудрились сляпать детишек почти с двадцатилетней разницей в возрасте, для меня загадка. Хотя, народ тут, конечно, и стареет довольно рано, однако и взрослеет быстро. Четырнадцатилетние отцы и двенадцатилетние матери тут как бы совсем не редкость. Так что остается только удивляться, как эта Мокосаева… (ксати, а как ее там зовут-то? — Кажется Лигит) сестрица умудрилась дожить до таких годочков, не обзаведясь мужем и уже одним-двумя отпрысками.
С виду-то она, в общем-то, не крокодил. Не суперкрасотка, конечно, но тоже вполне себе ничего. Правильные черты лица, фигура, с находящимися на своих местах выпуклостями и изгибами, густые с рыжеватым оттенком блондинистые волосы… Вот только взгляд какой-то уж очень злобный. Интересно, он у нее всегда такой, или просто она радость от нашей встречи так демонстрирует?
— Ну эта… типа… Как бы привет? — начал я светский разговор, по плану переходящий в задушевную беседу, предшествующую интиму.
Да. В отличии от этой, несколько неловкой для меня ситуации, всего лишь пять-шесть часов назад на пиру я просто блистал. На этот раз никакого нервного перепоя или пережора не было, я чувствовал себя не просто в своей тарелке — я чувствовал себя на коне, стоящем на спине слона!
И с какого хрена? — спросите меня вы.
А все очень просто. После того, как мы отдежурили всю ночь, бдительно охраняя сон ничего не подозревающего о таких почестях Гдака, настроение у меня, признаться, было самое что ни на есть унылое. И когда в предутреннем тумане мы валили из своей засады на фиг, я чувствовал себя полным лузером… Как вдруг вынырнувший из темноты Нит’кау буквально сбил меня с ног и затолкал под какой-то куст.
Я уж было с перепугу решил, что мой авторитет рухнул окончательно, и это своеобразный бунт на корабле, как впереди послышалось негромкое шуршание камешков на дороге и глухие звуки шагов. Кто-то шел.
Нет, не так — кто-то шли! Шли в количестве не менее десятка человек. И это явно было неспроста.
Кто-то спросит меня «Почему?». Отвечу. Тут по ночам без особой надобности стараются не ходить. Потому что темно, а фонари еще не изобрели. И если в степи еще можно что-то разглядеть при свете луны и звезд, то в горах, с их глубокими тенями и охренительными неровностями рельефа, ночные прогулки могут окончиться весьма печально.