— Нет, — произношу я, направляясь в комнату, — не нужна.
Другая помощь мне сейчас нужна, Оксана. Поэтому я звоню Максу, одеваясь одной рукой и слушая протяжные гудки.
Глава 27. Оксана
Спешно обуваясь, Крис указывает мне на запасные ключи, берет свои и выходит из квартиры, оставляя после себя головокружительный запах парфюма, который я вдыхаю в полном одиночестве.
Я слышала его короткий разговор с Павлом Георгиевичем. Не заметила, чтобы Крис обрадовался приезду жены. Мне даже стало любопытно, что там за девушка, которая так его раздражает, но он усердно сохраняет с ней брак? Я мысленно ругаю себя за то, что посмела задать ему неуместный вопрос, беря фен и просушивая волосы.
Закончив с ними, я одеваюсь, заправляю постель и плетусь на кухню. В холодильнике пусто. Но в шкафчике я нахожу черный чай. Наполняю и включаю чайник и, пока он греется, прибираюсь на кухне. Вчера утром мы тут устроили настоящий срач.
Я завариваю себе густой сладкий чай и, стоя у окна, медленно его попиваю. Смотрю на ровненькие новостройки, на просыпающихся горожан, выгуливающих собак, возвращающихся с пробежки, спешащих к своим машинам, и просто наслаждаюсь минутой покоя. Скоро у меня начнется ад. Васька не простит мне развод…
К восьми я уже полна сил. Ополаскиваю свою чашку, обуваюсь во вчерашние туфли, радуясь, что в магазине меня не обманули и эта модель действительно не натирает ноги, и гляжу на связку ключей. Квартиру в любом случае нужно закрыть. Если что потом незаметно оставлю их у мамы.
Я запираю дверь и выхожу на улицу. Перед встречей с Робертом мне нужно снять деньги: ведь он просил наличные. У девочки лет двенадцати узнаю, что в двух кварталах отсюда есть банк, и иду туда.
Как назло, там всего два банкомата: один светит мне технической неисправностью, со вторым копаются инкассаторы.
— Девушка, вам внести или снять? — с улыбкой интересуется один из них, обводя меня восторженным взглядом.
А приятно, когда ты нравишься мужчинам!
— Снять.
— Так вы в отделение зайдите, у оператора снимите.
— Оу, спасибо, — улыбаюсь я ему в ответ и вхожу в банк. Хорошо, что паспорт с собой.
И как я сама не догадалась так сделать? Вряд ли мне с моей финансовой нестабильностью банкомат вообще выдаст сто пятьдесят тысяч.
Я беру талончик, дожидаюсь своей очереди и уже прикидываю, что поеду на такси. Нельзя с такой суммой в автобусе трястись. А еще надеюсь, что мне дадут крупными купюрами, чтобы деньги в клатч вместились.
— Какую сумму хотите снять? — спрашивает оператор, щелкая по клавиатуре.
Я прикидываю, сколько там с моими премиальными и отвечаю:
— Всю.
— Пятьсот двадцать семь тысяч триста двадцать шесть рублей…
— Сколько? — перебиваю я девушку вмиг охрипшим голосом.
Она в явном замешательстве, смотрит на меня с подозрением и уже совсем другим тоном спрашивает:
— Хотите сказать, у вас нет такой суммы?
Сейчас она решит, что кто-то по ошибке кинул на мой счет полмиллиона, начнет копаться в истории, денег я не увижу, а у меня встреча с Робертом на носу.
— Нет-нет, — обезоруживающе улыбаюсь я ей, доставая телефон и наконец-то прочитывая смс-ку о переводе на мой счет баснословной суммы. — Сумма есть, просто я не выспалась. Мне нужно лишь сто пятьдесят тысяч.
Она вновь меняется в лице, утыкается в монитор компьютера, проговаривая:
— Сто пятьдесят тысяч…
Какого черта Кристиан перевел мне столько денег?! Тоже не выспался? Или заплатил за молчание? Я столько не просила!
Теряясь в догадках, зачем он сделал это, я получаю свои деньги и выметаюсь из банка, где едва не осталась на весь день. Вызываю такси и приезжаю в отель к половине десятого. Роберта еще нет, а Полинка дрыхнет в моем номере.
Стараясь не будить ее, я снимаю туфли и на цыпочках шатаюсь по комнате. Бумажные пакеты с одеждой, вчера курьером отправленные из магазина, ждут, когда же я их разберу. Но я сначала выпиваю стакан воды, снова захожу в мобильное приложение и таращусь на сумму, маячившую у меня на счету.
— М-м-м, — сонно мурлычет Полинка, потирая глаза. — Ты где, блин, была? — Она садится в постели, пошатываясь и морщась. Лохматая, в мужской рубашке. — А где…?
Я киваю ей на записку на тумбочке. Она тянется к ней, едва не навернувшись с кровати, прочитывает и, смеясь, заваливается на подушку.
— Симпатичный фонарь, — делаю я комплимент ее синяку под глазом.