- Что-то скажешь? - Хизер появилась рядом и попыталась дотронуться до изумрудов. Пальцы ожидаемо прошли сквозь, и девушка скорчила гримасу. - Не хочу тебя расстраивать, но те два господина уже успели поспорить. Первый считает, что ты сейчас завизжишь и бросишься Ильшенису на шею, а второй - будто свалишься в обморок ему на руки.
«Так значит, вы все жаждете зрелища?! И я для вас забавная игрушка, с чувствами которой можно делать, что угодно! Что ж, хорошо!» - глаза Камиллы вспыхнули.
- Сколько можно повторять - я ненавижу изумруды! - с чувством, чеканя каждое слово, воскликнула девушка. - Ужасный, скучный и безвкусный подарок!
Презрительно усмехнувшись, швырнула ожерелье на пол. Нить оказалась слишком тонкой и не выдержала подобного издевательства. Камни с жалобным звоном поскакали по полу, раскатываясь в разные стороны.
Заметив же приблизившегося слугу с бокалами, девушка схватила один и демонстративно сделала глоток. Скривилась так сильно, будто проглотила лимон.
- Гостям можно было подать что-то и получше! - бокал также разбился о пол, окатив всех, стоявших сильно близко, красными брызгами.
- Норита, - строго одернул девушку Ильшенис.
И мгновенно оказался опален яростным взглядом.
«Словно я собака, позволившая себе слишком громко залаять!»
Теперь на пол отправились все бокалы. Перепуганный слуга дернулся было поднять осколки, но покосился на раскрасневшуюся от злости девушку и предпочел остаться на месте.
- Меня зовут Камилла! Мне надоели клички, надоели постоянные приказы, надоело, что все решают за меня! И кого ты запорешь на этот раз, чтобы заставить меня подчиниться?!
- Норита! - сузив глаза, буквально прошипел ардек.
Шагнул вперед, собираясь схватить наложницу за руку и при необходимости силой заткнуть рот, но та дикой кошкой отпрыгнула в сторону.
- Ради друзей я действительно замолчу! Соглашусь встать на колени и попросить прощения, но полюбить тебя не смогу никогда. До самого последнего вздоха в моем взгляде ты будешь читать только ненависть и презрение! - распалившись, сорвалась на крик девушка. - Я скорее умру, чем добровольно признаю тебя своим хозяином. Пусть ты великий ардек, но я твоей игрушкой не стану.
Замерев и сжав кулаки, Норита судорожно дышала и не сводила с него напряженного взгляда. С каким-то мрачным раздражением Ильшенис сообразил, что девушка боится и ждет удара. Словно действительно считает его монстром, способным взять кнут и отхлестать ее у всех на глазах.
Собственно, именно в присутствующих гостях и крылась проблема. Происходи дело наедине и мужчина просто выплеснул бы на разбушевавшуюся наложницу кувшин с водой, после чего приказал бы избавиться от мокрой одежды.
Обнаженная, Норита уже не осмелилась бы спорить и, растеряв всю бойкость, сама поспешила бы укрыться за пологом постели. Перенаправить же ее злость, обратив в пыл страсти, было бы делом техники.
Вот только девушке вздумалось проявить характер в присутствии советников и приближенных, которым полагалось слепо повиноваться ардеку. И, закрыв глаза на выходку рабыни, Ильшенис растерял бы весь с таким трудом завоеванный авторитет.
- Ты самовлюбленный, эгоистичный, ничего не стоящий без своего титула мерзавец! Вот теперь я верю, что у тебя действительно нет души. Только проклятый способен настолько подло и гнусно играть чужой судьбой, - не понимая, на что сама обрекает себя, продолжила Норита.
Мансур презрительно усмехнулся при этих словах. Наткнувшись на взгляд Ильшениса, поспешно изобразил возмущение и с негодованием уставился на наложницу. Вот только не стоило сомневаться, советник наслаждается происходящим и с любопытством ждет, как именно ардек станет выкручиваться.
- Ильшенис, - а вот Рошан сохранял полное спокойствие.
Разве что в глазах читался немой укор. Слишком хорошо зная друга, мужчина не сомневался - наедине тот не замедлит высказать, что предупреждал о подобном и предлагал не давить на Нориту.