– Говорят, что три кольца на запястье означают трех детей. А вот линии замужества я не вижу. Вас это не пугает?
– Меня пугаете вы, – честно призналась Беатрис.
– А также то, что я сказал?
Она нервно выдернула свою ладонь из его теплых и нежных рук.
– Неужели ко всем прочим вашим неоспоримым достоинствам вы еще и хиромант? – Беатрис старалась, чтобы ее голос звучал как можно увереннее, но вовсе не чувствовала, что ей это удалось.
– Нет, но вы купились на эту уловку! – торжествующе сказал Шейн.
– А кто бы не купился?
– Вы правы, сколько я ни проводил этот эксперимент, все женщины с восторгом слушали мои предсказания. Но вы, похоже, не слишком обрадовались.
– Если бы вы предсказали это моей маме, она была бы без ума от радости. А вот мне, пожалуйста, успешную карьеру и независимость. От мужчин в том числе.
– Что же мы плохого вам сделали, мисс Керуин?
– Пока ничего, но только потому, что я всегда начеку.
– Неужели вы из тех, кто считает всех мужчин негодяями?
– Почему же, есть порядочные люди. Например, Питер. Правда, больше я никого не знаю, хотя мужчин встречала много.
– Могли бы и польстить мне, – заметил с легкой небрежностью Шейн.
– Вам и так часто льстят. – Беатрис прекрасно понимала, что это грубо, но как иначе она могла от него защищаться?
– Может быть, – задумчиво произнес он.
Несколько минут Шейн увлеченно разглядывал бутылку вина. Беатрис чувствовала, что возобновление их разговора ей совсем не понравится. Но пока у нее есть время хотя бы собраться с силами и морально подготовиться.
– Скажите, Беатрис, только честно, вы это умеете что вас связывает с Питером?
– Дружба, – не задумываясь, ответила она.
– Я не верю в это. Вы не из тех женщин, которым вообще доступно понятие дружбы.
– Вы меня так хорошо изучили? – огрызнулась Беатрис. – Или вы судите о людях только по их внешнему виду?
– Я много о вас слышал, да и ваша внешность позволяет делать определенные выводы.
Шейн довольным взглядом окинул Беатрис.
Ей даже показалось, что сейчас он оближется, как до отвала наевшийся сметаны кот.
– Я была о вас лучшего мнения, мистер Пирсон, – попробовала осадить его Беатрис.
– Я все же настаиваю на ответе, мисс Керуин. Ведь еще не поздно расторгнуть помолвку.
– Вы с ума сошли Или вы думаете, что ваша сестра сразу же прогонит Питера, только потому, что я его знакомая?
– Да, она сделает это.
– Вы не правильно судите о людях, даже о таких близких, как сестра, и совсем их не понимаете. Вы думаете, что, если Элен со всем соглашается, старается быть милой и приветливой, она – бесхарактерное существо, которым можно повелевать? Мистер Пирсон, вы дурак!
– Очень мило. А вы не задумываетесь о том, что в моих руках ваша судьба?
– Да, задумываюсь. Но я вовсе не собираюсь из-за этого портить жизнь Элен и Питеру.
Эти люди дороги мне, очень дороги, хотя вашу сестру я знаю всего несколько дней. И, если вы настолько слепы, что не можете увидеть настоящее чувство, помочь вам не в силах даже деньги.
– Что у вас было с Питером? – настойчиво спросил Шейн.
Беатрис показалось, что Шейн старательно не услышал все, что она ему говорила.
– Мы с Питером некоторое время встречались. И уж лучше вы об этом узнаете от меня, чем наслушаетесь глупых сплетен в салоне миссис Стейтон.
– Буду рад услышать.
– Мы с Питером познакомились и встречались пять лет назад. Но он вовремя понял, что я не та женщина, с которой можно создать семью, а это цель его жизни. Понял и ушел. Он единственный мужчина, который оставил меня.
И я уважаю его за этот поступок. Правда, все эти годы, до встречи с Элен, он ждал меня, надеялся, что я исправлюсь. Но его надежды тщетны. А теперь, когда появилась Элен, этот ангел, воплощение его мечтаний и стремлений, сердце Питера навсегда закрыто для меня.
Но друзьями мы все же останемся. И Элен поняла это и приняла. Она даже сделала первый шаг навстречу мне. И я уверена, что это ей далось нелегко. Видеть восторг в глазах любимого человека и знать, что он восхищается не тобой.
Хотя не думаю, что Питер слишком много обо мне говорил. Я не очень хороший друг: могу забыть о дне рождения, не звонить неделями…
Питер прав, больше всего на свете меня интересует мое дело.
– Отменная исповедь. И вы думаете, что я могу позволить своей единственной сестре выйти замуж за человека, который до сих пор тайно в вас влюблен?
– Кто вам сказал такую глупость?! – возмутилась Беатрис. – Тайно влюблен! Питер никогда не был склонен к авантюрам. А я – чистейшей воды авантюра. И подчеркиваю: он ушел от меня. Это очень важно. Он сам понял, что я вовсе не то. А вот Элен – то. И он ее полюбил. Я же знаю, какой у него взгляд, когда он влюблен! И я немного завидую Элен, так как понимаю, что упустила идеального мужа.
– А может быть, моя сестра уверена, что через несколько лет, когда вам приспичит замуж, вы не вспомните об идеальном муже? – иронично поинтересовался Шейн.
– Элен вполне может быть уверена и во мне, и в своем муже. Питер вам уже сказал, я не признаю чужих мужей. Эти мужчины для меня вычеркнуты из жизни. Как, впрочем, и деловые партнеры.
– Это шпилька уже в мой адрес? – Шейн скорее констатировал, чем спросил.
– Именно, – все же решила подтвердить Беатрис. – И если вам больше нечего мне сказать, то я бы хотела поехать домой. Завтра у меня очень тяжелый день.
– Что вы собираетесь делать?
– Распускать сотрудников, которые поверили мне и пошли за мной. Извиняться перед клиентами. Расплачиваться с кредиторами. И забирать вещи из офиса.
– Не стоит торопиться, мисс Керуин. Я поставлю вам эти розы. Партия будет у вас вовремя.
– Почему?! – удивилась Беатрис.
– Потому что вы честны. Потому что вы действительно заинтересованы в этом деле. Потому что, если бы не ваша одержимость, моя сестра не была бы счастлива. Нужны еще причины?
– Нет, вполне достаточно. Особенно если я увижу цветы.
– Вы меркантильны, мисс Керуин.
– А вы язвительны.
– Не находите, что мы отличная пара? – улыбаясь, спросил Шейн.
– Надеюсь, вы шутите.
– Надейтесь. – Он подмигнул Беатрис и бросил быстрый взгляд на часы. – Кажется, действительно пора домой.
Шейн встал из-за стола и подал руку Беатрис с галантной улыбкой, удивительно преобразившей его красивое лицо с высокими скулами и прямым носом. Непокорная челка падала на его лоб. Беатрис почему-то подумала, что с этой челкой парикмахеры постоянно ведут войну.
– Знаете, у вас очень породистое лицо. Вы не из аристократии? – неожиданно для себя спросила она.
– Судя по тому, какой образ жизни вели обитатели Уэст-Энда, вполне могу быть незаконнорожденным сыном какого-нибудь графа, – в тон ей ответил Шейн. – А ваши предки не с Кипра ли?
– Да. Вы там случайно не бывали?
– Ни случайно, ни специально. Может, отправимся вместе как-нибудь?
– А как вы узнали? – спросила Беатрис, игнорируя его предложение.
– О том, что вы хотите со мной на Кипр?
– Нет, о том, что там мои корни. Из-за внешности?
– Нет, из-за акцента, типичного для турков-киприотов. Вы бы вместо салона открыли лучше ресторан. Кажется, только представители теплых островов и остались в этом бизнесе.
– У моего дедушки был ресторанчик… Но я всегда ищу что-то новое.
Они уже вышли из ресторана, и Беатрис поплотнее закуталась в плащ. Конечно, погода для конца февраля стояла отличная, цвели нарциссы и тюльпаны, но сегодня дул холодный пронизывающий ветер с моря.
Шейн заметил ее жест и сейчас же накинул на плечи. Беатрис свое пальто.
– Перестаньте! – попробовала протестовать она. – Мы же не будем ждать вашу машину со; стоянки полчаса! Я не успею замерзнуть.
– Беатрис, давайте лучше поговорим о чем-то другом. Посмотрите на небо. Оно за зиму умылось и, наверное, чуть-чуть устало от водных процедур. Смотрите, какие чистые и яркие звезды. Они светят сегодня для вас, Беатрис.