Читателю становится интересно: что случилось? а что дальше? А то, что время для кооператора Музафара словно остановилось. Он, как известный нам Обломов, теперь всё больше лежал.
«Все эти годы Музафар размышлял, как обойтись с машиной – может, покупатель какой найдется. …А пока машина стояла. Выцветшая, бледная, как зачхотившая в одиночестве женщина. Хлеба она не просила…»
Тут читатель возможно и сам, без помощи автора пришел бы к выводу, который мы находим в рассказе: «кооператив-то не только создать, но надо организовать его работу, крутиться, вертеться».
Для убедительности того, о чем говорится в рассказе, недостаточно просто повествования. Так что же ещё нужно? А опять – то, о чём мы уже говорили, – юмор. Только здесь уже юмор, переходящий в иронию, что помогает раскрыть весь внутренний мир нашего кооператора. Портретную характеристику автор дает через многозначительные детали.
«В ту бытность он сидел совсем по-другому: на стуле, увив ноги в коленях, обхватив их ладонями, сцепленных между собой замком пальцев; голова откинута, словно башлык дождевика, слегка назад; прищур глаз – в легкой самодовольной улыбке».
Это наш Музафар в начале рассказа, перед паралитиком-тестем. «Выглядел он тогда, как распустивший перья индюк». Но прошли годы, и «зять сидел, больше похожий на мокрую курицу». Тут использован фундаментальный прием противопоставления: две отличающиеся друг от друга птицы олицетворяют два состояния персонажа в разные годы.
Как дошёл наш герой до такой жизни? Да просто это итог его поступков, сообразных с его убеждениями.
«Работа дурака любит. Поговорку эту, раз услышав, Музафар запомнил на всю жизнь и следует ей, как молитву повторяя в случае, если не сладится дело какое…»
Есть ещё один перл музафаровской философии.
«Всё образуется», – говорил он…, когда следовало бы решительно действовать, не упуская появившейся возможности».
Вот эти два «крыла» и поспособствовали превращению важной птицы в мокрую курицу, в дворового мальчишку на побегушках у жены, которая руководила им, частенько бранила его, если он попадался под горячую руку, а случалось, исхлестав тряпкой по морде, изгоняла из дома.
Вообще-то, конечно, Музафар, предположительно, талантливый человек. Ему б, как нам видится, писателем стать. Потому что у него очень развито воображение. А это, если еще принять во внимание то, что ему снятся удивительнейшие сны, – такой потенциал!
«Однажды ему, например, приснилось, что он стал олимпийским чемпионом по художественной гимнастике. Да-да. Привиделось уже случившееся. Не то, как завоевывал золото в тяжёлой борьбе, а то, как признали его уже победителем. …И вот без особого напряжения сил кажет он возбужденным зрителям свой талант в показательных выступлениях. Бегает будто от одного края к другому по большому ковру. То сиганёт над ним, то, раскинув руки, согнется в пояснице, как если бы его радикулит хватанул… А сам при этом удивляется: вроде бы ничего особенного в его подскоках, но зрители гудят в несмолкаемых овациях. Такой сон – век не проснулся б».
Но это, впрочем, так себе, эпизод, потому что у нашего героя есть пристрастие более фундаментальное: он обычно очень долго купается в бане – «с часа, когда ещё солнце весело светило над высокими кронами осокоревой рощи, …до позднего вечера, когда на улице повисала плотная мгла». Этого не может понять тёща Музафара.
«– Что ж он там делает так долго? …без малого полдня. Тут ведь и выспаться можно.
– Да нет, – объясняла Муршида, – просто любит на полке поваляться. Пусть хоть до утра моется. Не одно ль, дома иль там лежать.
– А вдруг война начнется? – родилась мысль в голове старой женщины».
Но в бане наш «талант» остаётся очень долго только потому, что любит воображать именно здесь. Вот где рождаются сюжеты!
«Он представил, что его избрали депутатом Государственной Думы… за бывшего председателя кооператива агитаторы собрали столько подписей, …что их хватило б, может, чтобы обойти по рейтингу хоть Жириновского…и, может, даже Зюганова. …Так что, лишь распластал свое бренное тело на полке, взвил Музафар под своды зала заседаний… встал в оппозицию упомянутым политикам и чесал тех в хвост и в гриву, разоблачая их пустяковые помыслы.