– С какой это стати мы должны отдавать наши острова? – строго спрашивал Музафар.
– А наши ли? – возражали ему.
– Наши или нет – не важно, – рубил председатель-идеолог. – Эти острова имеют стратегическое значение.
– Что это за такая стратегия великана рядом с крошечной Японией? Нам бы стратегией заниматься на своих немереных просторах. По всей стране бесхозяйственность, а еще на те клочки в море нищету завезли да в спор с богатым соседом вступили.
– Вот ты как! Подрывник! Предатель! Тебя отправить надо в ту Японию.
– Ждут они меня там, не дождутся, когда я им коммунизм привезу с собой. А на этих каменных клочках японец, верни их ему, заведет рай. Он не так богат землей, как мы, а потому каждый клочок у него в деле, обласкан, взлелеян, ухожен».
Невольно вспоминается, что рассказ написан почти десять лет назад. Но ведь он настолько актуален, что можно подумать, автора подтолкнули на его написание недавние события. Правда, нам о них напомнил сам собеседник. О событиях минувшего лета. Перекликающихся, по его мнению, с эпизодом о Шикотане. Но, поскольку данная ученическая работа совершенно не предполагает споров об общественном устройстве нашей страны, политических дискуссий, то лучше предоставить слово самому Дамиру Кариповичу.
«Этот эпизод с Шикотаном, если уж по большому счёту, не придуман. Спросите, не политиков, не начальников нашей страны, а простых людей: кто из них не участвовал хоть раз в разговоре об этих «спорных островах»? И вы увидите, как много тех, кто считает приращивание новых и новых территорий нашей болезнью. Не она ли проявилась, когда один из многочисленной депутатской рати, Челингаров, ходил летом 2007 года, втыкал по дну Северного Ледовитого океана флажки, в надежде, что когда-нибудь можно будет подтвердить, что этот шельф подо льдами – продолжение российской территории. Всё ему, бедняжке, мало Родины. Кстати, к вопросу о Родине. Видно, многие телезрители обратили внимание на то, как после подъема батискафа со дна океана Челингаров, развернув флаг, сбежал по трапу и первое, что сделал — вприпрыжку побежал звонить президенту, докладывать; а его коллега из Австралии, ученый М.Макдауэлл, тоже сразу позвонил. Нет, не своему президенту, а домой – семье, жене, детям. Раньше песня была «С чего начинается Родина». Есть в ней и ответ. «C картинки в твоем букваре; с заветной скамьи у ворот; с той песни, что пела нам мать». Австралийцу, сам я видел, Родина начинается с семьи – с жены, детей, матери. А для наших челингаровых, коих очень много в высоких залах московских, Родина начинается с флага, с президента. Боюсь, многие из них там произошли от моего Музафара. Вот вам и рассказ, который и придумывать-то не надо».
Книга Д.Кадырова «Гришкин менталитет», откуда взят «Кооператор Музафар», замечательным образом отличается от других его сборников. Большинство рассказов здесь имеют заметную социальную заостренность. Среди множества персонажей можно встретить и медицинского работника, и милиционера, и общественного деятеля Жириновского, и налогового инспектора, и жену президента. Уже в краткой аннотации можно прочитать об ироническом восприятии автором современной действительности. Правда, тут же сказано, что это восприятие смягчается все тем же добрым юмором. Ничего в том особенного, что мы, рядовые обыватели, видим окружающий мир по-своему, в то время как аналитик, журналист, писатель усматривает иногда то, что ускользает от нашего взгляда. Пытливый взгляд писателя Дамира Кадырова останавливается на самых разнообразных моментах нашей жизни. И, как уже неоднократно отмечалось, его оценка ситуации, факта вызовет непременную улыбку читателя. А ведь кто-то сказал: пока народ умеет смеяться над собой, он небезнадежен. Разговор, конечно, вовсе не о безнадежности или надежности, а об умении быть самокритичным.
РАССКАЗЫ
КАНИКУЛЫ
Это было обычное лето. Неделями стояло вёдро, которое сменялось коротким или обложным проливнем, потом вновь светило солнце. Природа благоухала и радовалась перегорающим алым зорям, которые в те дни едва не переходили одна в другую – вечерняя в утреннюю.
Вернувшись после университетской сессии к родному пепелищу, я обрёл безмятежность, зная, что любые проблемы по домашнему хозяйству не обернутся для меня тягостью. С детства выросшему в труде, мне всё было по плечу, а самая ответственная работа приступившего сезона, заготовка дров, не предвещала большого физического напряжения, потому что отец, несмотря на моё заблаговременное предупреждение – выписать к моему приезду делянку, но никого не подпускать к ней, потому что работа в лесу для меня – величайшее удовольствие, – всё сделал по-своему. Пользуясь каким-то случаем, он купил недорого две машины отличных берёзовых уже распиленных дров у заезжих шабашников. Оставалось расколоть их. И я предвкушал хотя бы это, в прямом смысле наслаждение.