— Ты святая! — хохотнула Алиса, хлопая Машу по плечу. — Откуда в тебе столько человечности? Неужели, ты до сих пор веришь, что все люди — это белые зайки, которые тихо и мирно хрустят морковкой? Подруга, не хотелось бы мне разочаровывать тебя, но это не так! Вот, к примеру, муж твой — хороший?
— Он не всегда был таким… — задумалась Маша. — Знаешь, я не люблю судить людей, не имею на это права! Но я помню, сколько хорошего он сделал для меня… Да, в последнее время он вёл себя не лучшим образом, но, когда мне было плохо, когда никого не осталось из близких, он поддерживал меня, делил моё горе на двоих. А так легче… Поверь мне, гораздо легче разделить горе с кем-то, чем пытаться пройти через это самостоятельно!
Алиса приложила прохладную ладонь ко лбу Маши и нахмурила брови, беззвучно шевеля губами. Маша рассмеялась.
— Температуры нет… Ты под наркотой? — спросила Алиса.
— Нет! Ты же знаешь, что я не употребляю! — возмутилась девушка в ответ.
— Вот в этом вся загвоздка… — вздохнула Алиса, после чего подбоченилась и выдала. — Как ты можешь оправдывать этого ублюдка? Ты в своём уме? Он бил тебя, насиловал! А ты мне тут про его хорошесть заливаешь!
— Алис, успокойся пожалуйста! Сейчас ведь всё хорошо!
— Ладно! Оттолкнёмся от твоей логики, которая мне не понятна! Сергей много хороших дел совершил, но всё это можно перечеркнуть, если вспомнить, как он обошёлся с тобой! Скажи спасибо, что не убил. А мог!
— Ну не убил же, верно?
— Полоумная… Ну тебя! — произнесла Алиса, направляясь к выходу из комнаты.
Маша задумчиво смотрела ей вслед и думала о том. Что она действительно слишком добра к людям, но увы, её так воспитали родители…
« — Вы знали этого человека? — спрашивал молоденький полицейский, что-то корябая ручкой в своём блокноте. — Почему вы молчите?
— Нет, впервые вижу! — тихо произнесла Маша, сглотнув ком, который сал поперёк горла.
Она протянула фотографию полицейскому и отвела глаза в сторону.
— Его нашли в нескольких метрах от вашей калитки, как вы можете объяснить это? — продолжал допытываться мужчина. — Рядом валялась окровавленная палка, которой его, судя по данным экспертизы, забили до смерти. Вы ничего не слышали этой ночью?
— Нет. Я очень крепко сплю, да и окна моей комнаты выходят во двор. — спокойно отвечала Маша, заставляя себя контролировать свои эмоции и тело.
Нервы были словно натянутая струна, которую стоит задеть пальцем, и она лопнет… А вместе с ней лопнут выдержка и деланное равнодушие.
Конечно Маша узнала мужчину. Это тот самый сумасшедший, от которого она убегала ночью. Не узнать его было трудно, у мужчины были слишком запоминающиеся черты лица. Конечно, врать в такой ситуации было не очень хорошо, но что она могла сказать ещё? Что видела его мельком, накануне убийства? Тогда бы ближайшие годы самыми главным развлечениями у Маши были бы походы на допросы. Девушка, несмотря на свою жизнерадостность и наивность, была не глупа и понимала, что это дело очень скоро повиснет в воздухе, а правоохранители будут рвать и метать, из-за „глухаря“, ухудшившего статистику.
— Жаль, очень жаль! — произнёс парень в форме и поднялся со стула.
— Всего хорошего! — вежливо улыбнулась Маша. — Прощайте!
— До скорой встречи, Мария Павловна! До скорой встречи! — он нагло ухмыльнулся и вышел из дома.
Маша опустилась на диван, устало закрыв рукой глаза. Смерть родителей, убийство в нескольких шагах от калитки… Всё это безумно выматывало и настраивало на пессимистичный лад. Девушка изо всех сил старалась подбадривать себя, держать в руках, насколько это было возможно в данной ситуации, но получалось плохо, если не сказать, что совсем не получалось.»
Девушка вздрогнула, вспоминая, как Андрей, в порыве злости, швырял на пол рамки с фотографиями родителей, чтобы сделать ей больно. Как по приказу хозяина пришла горничная и с сожалением взглянув на кучу битого стекла, принялась складывать карточки в мусорный пакет. А Маша лежала, прижавшись щекой к холодному полу и равнодушно смотрела вперёд…
У неё не было сил, чтобы встать и забрать фотографии, у неё не было сил искать оправдания мужу и его зверскому поступку, у неё не было сил жить…