Выбрать главу

И отзывчивая Софьюшка в данном случае оказалась не на высоте: ей, видите ли, на раскладушке жестко будет спать, подавай ей в Нинину квартиру ее старую, продавленную тахту, а то по утрам все косточки болят. Старость, конечно, не радости, старость нужно беречь и покоить, но ничего с тобой, любезная, не случится, если три недели на раскладушке поспишь, — зато соседей никаких, никаких воплей детских под дверью и скандалов в коридоре. А двухконфорочную плитку — последнее достижение магаданского комфорта и предмет особой гордости Софьюшки — Нина, так и быть, временно перетащит на кухню своей новой квартиры: вари и жарь, подруга, готовь званые обеды, а мы тю-тю, поехали уже. Путевок в Венгрию на управление пришло две, вторую дали доярке из пригородного опытно-показательного хозяйства Прасковье Степановне Рыдченко, средних лет полноватой застенчивой украинке, рекордсменке области по надоям, кавалеру орденов и прочее. Вдвоем они и составляли, как говорили в управлении, магаданскую делегацию. Звучит!

— Выступать вам там, естественно, не придется, — напутствовал их начальник, — но и честь свою не роняйте, если что…

А вот что — если? Какое оно может быть? Но тут и начальник ничего предсказать не мог — поездка эта была первой, программа ее была известна только в общих чертах: часть времени будет посвящена профессиональным интересам, часть — отдыху. Но ясно, что в обеих частях ронять себя нельзя.

— Деньги вам кое-какие поменяют, — последнее, что мог сказать начальник, — но вы там будьте умеренны, понятно?

В основном.

— Мне бы дочке ботиночки, — сказала Прасковья Степановна, — а так больше ничего и не надо.

— Купишь-купишь, — успокоил ее начальник. — Все понятно, Нина Сергеевна? Будете за старшую, хоть вы и моложе. Но все-таки университет. Там ведь с иностранцами встречались?

С иностранцами? Ну да, конечно, — кого в университете не было и нет, в том числе и на их, экономическом факультете. Но вот что интересно: университет — такая машина (или коллектив), что там совсем забываешь, откуда ты и что ты такое вообще — из Магадана или из Киева, там ты студент МГУ — и все, именно это главное, а детали биографии не имеют значения. Поэтому и каких-то особых отношений с иностранцами там не было, а были такие, как с родной Машей или не менее родным Изей. Поэтому и опыта отношений с иностранцами (именно как с иностранцами) у Нины Сергеевны нет никакого, но это ведь не в Америку ехать и не в Африку, а к друзьям-товарищам, так что обойдется, должно быть.

Гораздо сильнее пугало другое — эти самые профессиональные интересы: начнутся экскурсии по передовым хозяйствам, встречи и семинары, и все это, конечно, очень интересно, однако наверняка неприменимо совершенно в их специфических северных условиях, а потом ведь лето все-таки — благословенный климат, фрукты, венгерское море Балатон… Ну как тут по каким-нибудь полям и фермам таскаться?

Напоследок собрались втроем — Нина, Алла Константиновна и Софьюшка в квартире на Портовой — прощальный ужин (к романсу Вертинского отношения не имеет). Алла Константиновна приготовила фирменный рыбный пирог — треска пополам с палтусом. Софьюшка (ах пьяница! сопьется она еще в отдельной квартире) принесла бутылку болгарского вина «Монастырская изба» («А венгерского, извини, нету, все выпили. Только «Рислинг», но он ужасно кислый. У них, наверное, что-нибудь и послаще будет»). Ах, как все хорошо — как в старые добрые времена, когда, скажем, провожали Нину в университет (раз и два) или встречали ее же после окончания.

Нелепая мысль пришла Нине в голову: Виктора не хватает, хорошо бы, если б он сейчас пришел. Но откуда? Он и думать о них обо всех забыл. Да его и в те, самые лучшие времена никогда здесь не было — вспомни, девушка, как стояла у замочной скважины, а потом и вовсе на лестницу высовывалась, хотя знала, уверена была, что нет его там, но все-таки жалкую надежду лелеяла — а вдруг! Только это когда было и какой с той девчонки спрос! А сейчас думать об этом не то что глупо — просто смешно.

Вот и будем смеяться. Тем более что Нина Сергеевна (пора ее уже так называть, и возраст, и должность позволяют, а теперь и новая общественная обязанность — руководитель магаданской делегации, звучит, не правда ли?), Нина Сергеевна на Алика Пронькина полагаться не стала и горючим запаслась самостоятельно. Зная, как отрицательно Алла Константиновна относится к алкоголю вообще и к крепким напиткам в особенности (водкой для поездки запасемся, естественно, в Москве, чтобы здесь бутылками не звенеть и не; отсвечивать, не тащить их через всю страну, а теперь и Аэрофлот по какой-то новой, наверное, инструкции начал на них коситься, могут и вовсе изъять при досмотре, в Москве водка, к тому же, интереснее — «Столичная», например, да и сказать там должны, сколько ее взять можно, — интимная информация многоопытного начальника), Нина купила для сегодняшнего мероприятия здоровенную «Матру» — должно же быть у нас на столе что-то венгерское, раз поездка именно в эту страну готовится. И не только готовится, а уже осуществляется, раз сели за стол, и первый тост, конечно, за счастливую дорогу. Ух, черт побери, какая гадость! Из чего ее только венгры делают? И привкус какой-то мыльный.