Третий скрепляющий элемент биографической истории и одновременно ее фильтр – телеологическая направленность. История может объединяться движением личности к каким-то долгосрочным целям. Иерархия целей может увенчиваться каким-то основным ориентиром, главным маяком в путешествии личности. Именно этот главный ориентир, конечный смысл в масштабе всей жизни наделяет значением отдельные поступки и состояния. Кажется, главные ориентиры могут быть разные. Это может быть выживание, личное благополучие, доминирование, навязывание другим своей воли или получение максимального удовольствия. Но некоторые сторонники нарративного подхода (в первую очередь герменевтического направления) настаивают, что подлинное «личное благо» должно совпадать с добром как всеобщей ценностью: желанием жить хорошо вместе с другими и для других в справедливом обществе. Только наличие этого главного этического ориентира, по их мнению, делает осмысленной жизнь в целом и каждое действие в отдельности.
Перечисленные выше характеристики позволяют изнутри скрепить нарратив, сложить жизненную историю в одно целое. По отношению к содержанию они являются внутренними требованиями соответствия логике и структуре биографической истории. Но есть еще два необходимых внешних условия, предъявляемые к биографическим нарративам для атрибуции характеристик агентам. Это условия возможности изложения и правдоподобия нарратива. Биография может быть последовательна в отношении перспективы, представлять ясный психологический портрет героя, быть осмысленной, обладать телеологичностью, но при этом не давать достаточных оснований для атрибуции действий и моральной ответственности за них. Это – случаи, когда сам агент не может сформулировать и выразить собственный биографический нарратив или его часть или когда нарратив целиком представляет собой фикцию. В первом случае агент может быть неспособен в достаточной мере анализировать и оценивать свое поведение, а во втором его оценки могут быть далеки от реальности.
Способность сформулировать полную жизненную историю в рассказе от первого лица, удовлетворяющем внутренним требованиям, не является абсолютной необходимостью для атрибуции действий и ответственности. В конце концов, агент может не понимать мотивов своего поведения, не всегда различать конечные цели, даже не иметь возможности последовательно и подробно изложить события всей своей жизни. Но важно, чтобы агент имел способность организовывать свой опыт и представления в жизненную историю. Свидетельством ее наличия является способность агента выражать в истории хотя бы часть жизненных событий и объяснять их. Я имею в виду способность описывать свои поступки от первого лица, ссылаться на их ментальные причины и обосновывать свои суждения об опыте. Если агент способен к такому описанию фрагментов жизни, значит, он способен структурировать свой опыт в виде нарратива, и, следовательно, то, что вписывается в этот нарратив и отвечает минимальным требованиям реализма, может служить его характеристикой.
Правдоподобие биографической истории – второй, но не менее важный внешний критерий. Требование правдоподобности, как и требование наличия способности описать опыт, также не может быть абсолютным. Повествующий агент может допускать и даже всегда допускает какие-то ошибки. Но хотя бы часть суждений о событиях в нарративе должна совпадать с суждениями других личностей. Иными словами, описания событий от первого лица должны хотя бы частично совпадать с описаниями от третьего лица других участников и свидетелей событий. Иначе это будет фантастический нарратив, и его нельзя будет использовать в качестве основания атрибуции действий и ответственности. Некоторые причины тому обсуждались еще во Введении. Выше в тексте этой главы также было показано, что людей, представления которых полностью оторваны от реальности, вообще невозможно относить к категории полноценных личностей. Даже если они способны понимать этические модели поведения (в том числе способны представлять, как можно относиться к другим как к личностям), они неспособны применять эти модели на практике. А без этого они не будут удовлетворять требованию моральной компетенции. И фантастическая автобиография такого человека не будет удовлетворять требованиям нарративного подхода. Работу внутренних и внешних критериев можно продемонстрировать на примере следующей ситуации.