Ментальное является посредником, условием влияния нелокальных физических факторов, а локально – причиной поведения. Ментальная каузальность защищена, тщетность усилий ученых найти корреляты ментальным состояниям объяснена, ПКЗ сохранен, и… в качестве бонуса получен ключ для решения двух философских проблем: «трудной проблемы сознания» и проблемы тождества личности. Из подобной картины следует, что сознательные состояния существуют потому, что необходимы для генерации человеческого поведения (без них поведение разумного человек было бы просто невозможно). И что тождество личности не связано только лишь с тождеством тела, но также и с тождеством каузальной истории, зафиксированной в ментальных состояниях. Что ж, если это построение, помимо своих бесспорных эстетических качеств, сможет выдержать критический анализ, то это крупный успех и даже прорыв в философии. Итак, учитывая значимость выводов, вернемся к аргументу еще раз и попытаемся для начала проверить, действительно ли он опровергает Тезис о локальной супервентности, сохраняя при этом глобальный вариант. Именно в этом случае он совместим с ПКЗ, вписывается в современную научную картину мира и согласуется с базовыми естественными установками.
A. Локальная или глобальная супервентность?
Вполне вероятно, что в исходном виде аргумент действительно направлен исключительно против локальной супервентности ментального на физическом. Но есть вероятность, что, если аргумент верен, его вариацию можно использовать также и против глобальной супервентности. Тогда рассуждения строились бы следующим образом. (1) У одинаковых событий могут быть разные причины. Таким образом, если текущее состояние мира представляет собой гигантский комплекс событий, эти же события могли произойти в ходе других причин. (2) Память людей обычно отражает события, которые происходили с ними в прошлом. Но если бы у них было другое прошлое, их память имела бы другое содержание. (В) Следовательно, возможно, что существовал бы мир, полностью идентичный нашему, но отличающийся от нашего содержанием ментальных состояний населяющих его людей. Это следствие противоречит Тезису о глобальной супервентности – тезису о том, что миры, одинаковые физически, совершенно одинаковы в целом. Выходит, что Аргумент каузальных траекторий направлен и против глобальной супервентности?
Васильев предполагает подобного рода замечания и заведомо не согласен с выводом. Скорее всего, он критиковал бы первую посылку в нашем изложении. Хотя одно сингулярное событие (используя терминологию автора) может иметь множество предшествующих событий в качестве причины, весь комплекс событий, составляющий состояния мира в момент t, мог бы иметь только одно предшествующее состояние – то, которое было в действительности. То есть у текущего совокупного события, События А, может быть только один антецедент, Событие B (ТСС – Тезис о совокупном событии). Но каковы основания считать именно так?
У сторонника локального интеракционизма есть две тактики защиты этого Тезиса. Одна основывается на анализе принципов здравого смысла. По мнению Васильева, эти положения не могут быть оспорены, так как отражают устройство наших познавательных способностей. Одним из базовых положений Васильев считает убеждение «в соответствии прошлого и будущего» [Васильев 2009, 206]. На нем построены другие: вера в существование причин у каждого события, убеждение в том, что «при точном повторении в будущем тех событий, которые имели место в прошлом, за ними последует то, что следовало за ними тогда, когда мы раньше ощущали их» [Васильев 2009, 208], Принцип каузальной замкнутости физического. По мнению автора, аксиома соответствия прошлого и будущего обуславливает также веру в возможность существования только одной причины, только одного События А, предшествующего Событию B. Мне кажется, что следование здесь далеко не очевидно. Но в данном случае я не берусь оценивать умозаключения Васильева, так как метод философствования, который применяет здесь автор, частично выходит за рамки аналитического дискурса и представляет собой вариант аналитической феноменологии, довольно редко использующийся современными философами. Впрочем, к выводам автора проложен и другой путь, который проще проследить и проверить. Он представлен в другой книге Васильева, «Сознание и вещи» [Васильев 2014].