Случаи снижения волевого контроля известны давно, хотя связь этих расстройств с дефектами ПФК и лобных долей в целом до развития средств сканирования активности мозга оставалась малоизученной. Самый известный случай подобных нарушений произошел более 150 лет назад с американским железнодорожником Финеасом Гейджем. По свидетельству прессы того времени, при взрывных работах по прокладке путей Гейдж получил тяжелую травму. Металлический прут диаметром 3 см вошел в череп Гейджа ниже левой глазницы и вышел на границе лобной и теменной костей. К значительному удивлению и радости товарищей, Гейдж быстро реабилитировался и уже через два месяца смог вести активный образ жизни. Но его личность сильно изменилась, так что знакомые даже перестали его узнавать. До происшествия Гейджа знали как человека ответственного, уравновешенного, трудолюбивого, справедливого в отношении к подчиненным. После травмы он стал импульсивным, неспособным сдерживать «животные склонности», лишенным чувства уважения к своим коллегам. Он изменился настолько, что, несмотря на физическую реабилитацию, не смог вернуться на постоянную работу. Вероятней всего, причиной такого радикального изменения характера было нарушение связи между левой лобной долей и остальными частями мозга.
Случай с Гейджем вряд ли просвещает нейрофизиологов. Спустя 150 лет осталось мало свидетельских показаний о ментальных изменениях Гейджа, да и точность сохранившихся сомнительна. Но прецедент сыграл важную роль в концептуальном осмыслении. Этот и подобные случаи показали, насколько нарушения мозга влияют на поведение, на способность контроля. С того времени доказательная база о связи ПФК и контроля эмоциональных импульсов принципиально увеличилась. Подтверждено, что здоровые дети, мозг которых еще находится в состоянии развития (вопреки расхожему мифу, мозг продолжает развиваться даже после подросткового возраста), демонстрируют ограниченные способности контролировать эмоции и импульсивное поведение и выносить моральные оценки. Доказано, что алкоголь угнетает контролирующую функцию ПФК.
Накоплено много прецедентов нарушений части ПФК в результате инсультов. Очень показательно поведение, которое демонстрируют такие пациенты при тестировании: они, с одной стороны, полностью понимают, как рационально следует решать ту или иную задачу, но при этом неспособны справиться с эмоцией, вынуждающей их вести себя нерационально. В ходе одного из нейрофизиологических тестов пациентам с нарушениями в части ПФК предлагают на выбор два варианта: один, который дает мгновенное, но небольшое вознаграждение, и другой – вознаграждение значительно большее, но с отсрочкой. В ходе тестирования пациенты обычно комментируют: «Я знаю, я знаю, как работает этот тест. Я должен выбрать этот более сложный путь потому, что вознаграждение в результате будет более значительным. Поэтому я именно это сейчас и выберу…» – и в тот же момент выбирают более «простой» путь [Sapolsky 2004, 1793].
Все это еще раз показывает, что функция волевого контроля может быть расстроена даже при сохранении когнитивных способностей.
И люди с такими особенностями не могут нести ответственность за свои поступки. Это доказывает, что действия без внешних ограничений, соответствующие желаниям агента, не всегда являются свободными и ответственными.
С. Два принципа свободы воли
Что же тогда за компонент нужно добавить к отсутствию принуждения, чтобы получить свободу, необходимую для ответственности? Выше была прослежена связь идеи свободы с отсутствием внешних и внутренних ограничений. Но это определение можно перевернуть с негативного на позитивное и таким образом сделать его более содержательным. Отсутствие ограничений – это не что иное, как наличие возможностей. Тогда получается, что свобода существует, когда есть возможности, когда доступны альтернативы. Вероятно, и случай с выбором одного из двух щенков, и случаи с психологическими дефектами из юридической практики не подходят под определение свободных действий, так как не предполагают альтернатив для агентов. Следовательно, (1) чтобы агент был свободен в действии и нес моральную ответственность, он должен иметь возможность поступить иначе[27]. Это утверждение называется Принципом альтернативных возможностей, и оно фигурирует во множестве современных работ. Согласно этому принципу, будущее по крайней мере в некоторые моменты представляет собой разветвляющиеся пути или, используя поэтическое выражение Борхеса, сад расходящихся тропок. Делая выбор, агент актуализирует одну из открытых возможностей, вступает на одну из множества тропок. И этот выбор должен быть ему иногда доступен.
27
Аналогичным образом Принцип альтернативных возможностей формулирует Г. Франкфурт в статье «Альтернативные возможности и моральная ответственность» [Frankfurt 2013, 139].