Ограничение свободы выбора, обусловленное общим низким умственным уровнем, может временно возрасти до чрезвычайных пределов, напр., вследствие болезни (бред), аффекта, опьянения, гипноза ц т. ц. Поступки, совершенные человеком в таком состоянии могут не быть вменены ему, однако тот акт, последствием которого явилось понижение сознательности, напр. восприятие спиртных напитков, может подлежать вменению и ответственности.
Еще глубже проникает к основам свободы воли то стеснение свободы выбора, которое обусловлено столкновением несовместимых стремлений. Если хочешь избавиться от тяжких мук пытки в руках палача, выдай своих товарищей; подвергни строгой и справедливой критике неудачный проект, выработанный твоим начальником, но тогда уже не надейся на осуществление честолюбивых желаний скорого повышения на службе; женись на этой милой девушке, но тогда откажись от некоторых привычек холостой жизни и т. д., и т. д. Стеснение свободы здесь заключается в том, что исполнение одного хотения требует отречения от другого хотения. Не следует думать, будто это стеснение свободы встречается в исключительных случаях. У нас, в царстве душевно-материального бытия, где нет гармонического отношения к мировому целому, всякое хотение неизбежно сталкивается непосредственно или косвенно с каким-нибудь другим хотением, и даже тогда, когда мы обнаруживаем проблески духовности, ставя абсолютные цели добра, красоты или обретения истины, осуществление этих целей предполагает отказ от каких либо дорогих нам проявлений душевности. Поэтому процесс развертывания наших чувств и хотений в целом всегда двусторонен — влечение и опасение радость и печаль, восторг и хотя бы смутный аккомпанемент разочарования неизменно сопутствуют друг другу, и на земле не дано нам насладиться целостным положительным бытием, столь полным, что стоило бы удержать его в вечном настоящем, в бесконечном «specious present». Это свойство наших чувств и хотений, по Блейлеру (Bleuler) амбивалентность их, Фрейд широко использовал для объяснения различных парадоксов душевной жизни. В моей книге «Мир как органическое целое» показано, что в царстве существ, стремящихся к абсолютной полноте бытия, но не вступивших на путь всеобъемлющей любви и, следовательно, совершенной гармонии в отношении к Абсолютному и миру, всякое хотение и всякое чувство неизбежно должно быть амбивалентным.
Как бы ни было велико желание освободиться от мук пытки или желание осуществить честолюбивые замыслы, всегда все-же есть у человека мощь, достаточная для преодоления их и для вступления на правильный путь. Однако по личному опыту каждый знает, какие чрезвычайные усилия воли требуются в тех случаях, когда новое хотение, одобренное нами, идет в разрез с упрочившимися страстями, с глубоко укоренившимся эмпирическим характером нашим. Поэтому, при оценке поступка, совершенного в условиях стеснения свободы выбора другими хотениями, справедливость требует снисхождения и уменьшения ответственности, а, в случае положительного результата борьбы, признания повышенной ценности поступка. «Так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяносто девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии». (Лук.15:7).
В Царстве Божием нет ни одного из перечисленных ограничений свободы: всякий член Царства Божия обладает совершенной свободой действия, так как всякое хотение его встречает поддержку в остальных членах Царства Божия и содействие благодатной силы Божией, а потому осуществляется без всякого умаления; обладая совершенной полнотой Истины, члены этого Царства совершают выбор, обозревая все бесчисленное множество возможностей, и не встречают при этом никакого противодействия со стороны других своих хотений, так как выбор их без колебаний и ошибок направляется в сторону абсолютного добра и абсолютной красоты.