Бродил я недолго, отошел едва ли на двести метров, когда наткнулся на первый гриб. Как он называется, я не знал, но на вид не слишком яркий и разноцветный, а значит, есть вероятность, что он не ядовит. За первым нашелся второй, а через полчаса я уже брел обратно, с наполовину заполненной сумкой. Настроение заметно поднялось, и будущее уже не казалась таким безнадежный.
По дороге срезал несколько молодых и сочных веток, чтоб не загорелись от углей. Вернувшись, первым делом помыл грибы, нанизал их на получившиеся прутики, и взялся за костер.
Чтоб не мучатся ночью, заранее порубил все запасы древесины, и развел костер. Вот уж никогда бы не подумал, что буду так рад простой зажигалке. В пещере она спасла мне жизнь, а теперь обещала сделать эту жизнь теплее и сытнее.
Как вы понимаете, найти кирпичей для импровизированного мангала здесь вряд ли удалось бы, но камней под горой оказалось предостаточно. Обложил свой очаг, дождался, пока дрова превратятся в угли, и выложил сверху «шампура» с грибами. Через минуту по округе разнесся аппетитный запах, и желудок снова заурчал, напоминая о себе.
Пока грибы прожарились, пришлось дважды бегать к ручью, чтоб не захлебнуться собственной слюной. Вы думаете, я сразу бросился набивать брюхо? А вот и нет. Я съел всего один, выждал положенные два часа и, убедившись что ничего страшного со мной не произошло, стал жадно глотать один за другим.
– Хлеба бы сюда, да немного сметаны. На худой конец хотя бы соли.
Произнес я, разглядывая очередной гриб. Подумать только, ведь вроде такая простая вещь как соль, может стоить всех монет, находящихся у меня в сумке. Я бы с радостью променял их в тот момент на то, к чему относился как к само собой разумеющемуся, доступному всегда и везде.
Когда желудок был полон и, наконец, успокоился, ночь уже давно вступила в свои права. Луны я не видел, только звезды. Огромные, размером почти с кулак, они казались такими близкими и далекими одновременно. Это завораживало. Почему я раньше не смотрел на звезды? Нет, само собой я смотрел на них и раньше, но лишь мельком, и сразу забывал об этом. Может звезды здесь другие, или воздух чище, от чего видимость иная, сказать трудно.
От созерцания такой красоты меня отвлек вой, огласивший всю округу. Следом за первым последовал ещё один, а потом весь лес ожил сотнями звуков.
Выли волки, ухали совы, неподалеку кто-то рычал и скреб когтями по дереву, где-то запищала пойманная кем-то мышь. Я тщетно вглядывался в темноту, но видел не дальше, чем позволял костер. От всех этих звуков мурашки по спине поползи. И как тут прикажете заснуть? А завтра нужны силы. За день придется найти хоть какие-то следы людей, или место для нового ночлега. Теперь спать в лесу я точно не стану.
Подкинув в костер дров, я расстелил вещи, взятые в пещере, на манер матраца, лег и упрямо попытался заснуть. Как назло, и спать не особо хотелось. Полночи я ворочался, вздрагивал от каждого звука. Иногда, подолгу вглядываясь в темноту, сжимал в руке меч. Чем больше понимал, что мне просто необходимо выспаться, тем дольше я не мог сомкнуть глаз. Злился, проклинал свою несчастную судьбу, ночных обитателей леса, сам лес, снова свою судьбу. Так и маялся почти всю ночь, и заснул лишь под утро.
Не знаю, сколько я проспал, но, когда открыл глаза, солнце уже выглядывало из-за деревьев. Я выругался вслух, заново развел костер, который уже давно прогорел, а сам спустился к ручью. Купание в ледяной воде никогда не числилось в списке моих любимых занятий, но тут уж ничего не поделаешь. Запоздало подумал, что нужно было выстирать вещи, неизвестно, сколько пролежавшие в пещере, но было поздно. Оставаться тут ещё на одну ночь я не собирался.
Помывшись, прибежал к огню, стуча зубами. Долго наслаждался теплом, с одной стороны от костра, с другой от солнца. Согревшись, напялил на себя обновки. Долго разбирался с застежками на сапогах. Это вам не шнурки. С рубахой проблем не было, знакомые пуговицы, разве что непропорционально большие, были просты и понятны.
Пока возился, костер прогорел. Положил сверху остатки грибов, разогрел, наскоро позавтракал. Подкинул дров, раздул пламя и кинул сверху свои, теперь уже ставшие ненужными, вещи. До отвала напился из ручья, не зная, когда ещё найду воду, и тронулся в путь.
Идти через лес было легко. Деревья не пропускали солнечный свет, и жара мне не грозила. Кустарника или травы тоже не наблюдалось. Деревья, ковер из листвы и сухих веток, и снова деревья. Деревья, деревья, деревья… Конца не было этим деревьям. Идешь час, идешь два, идешь три, а картинка все та же, будто и с места не сходил. Эта однообразность навевала скуку.