- Да у меня контракт был годовой, но потом я еще на три подписался. После года идут проценты хорошие.
Всё ясно - вольнонаёмный. Им, конечно, легче - у них и броня не чета нашей, зековской, и симулятор с фильтрами, плюс кардиоконтроль, если что сразу выбросит в реальность. Этак можно и повоевать, если ничем другим на жизнь зарабатывать не умеешь. Или не хочешь. В давние времена такие вот господа шли в наёмники, в полевые командиры. Может, всё-таки лучше кормить своим азартом Ин-Ра, чем живых людей крошить в капусту?
- Кстати, да. Олег, - представился он.
- Андрей, - всё ещё недоверчиво кивнул я.
- Ты, как я понимаю, к своим пробивался? В "Омегу"? Не спеши, время у тебя есть. Там дальше, - махнул он ладонью, - секретик один будет. Нажмёшь на два белых камня, откроется портал. И выбросит тебя как раз в грот "Яблоко", а там до "Омеги" пять минут ходу. Давай посидим, перекурим.
"Перекурим" - это он, конечно, фигурально. Такой опции симулятор не поддерживает. Вот питание - есть. Напоминает лепёшки, только зелёные. Иллюзия, конечно, но вкусная иллюзия.
- Угощайся, - протянул он мне лепёшку. - Не жмись, у меня их как грязи. Места надо знать... Я ведь уже двести восемь сессий отыграл. Всё тут вдоль и поперёк облазил. Надоело... Но контракт. Сам-то как, надолго залетел?
- На три года. Ну, с зачётами, надеюсь, поменьше выйдет.
- Как повезёт, - он стянул шлем. Под шлемом обнаружилась густая грива чёрных, вьющихся волос. - Тут всё хитрее, чем ты думаешь. Зачёты - это для лохов, а можно и по-другому.
- В каком смысле? - насторожился я. Вспомнились сразу обрывки неких скользких разговоров...
- Да так... - зевнул Олег. - Бывают услуги, которые ценятся... и ведь человечку-то они ничего не стоят. А благодарные люди всегда найдутся. Влиятельные люди, просекаешь?
Я нахмурился. Всё это напоминало вербовку в стукачи. Но вряд ли администрация Полигона - тогда бы в реале вызвали к заву по режиму. Вместо воскресного чата. А здесь... неужели "внуки Касперского"? Собирают "оперативную информацию"? Но почему так примитивно, грубо? Или я со стороны напоминаю идиота?
- Спасибо, конечно. И за этих, - указал я на крысопауков, продолжавших бессмысленное самоистребление, - и вообще... Но мне пора... Наши, наверное, уже волнуются.
- Ну, как знаешь, - Олег вновь нацепил свой шлем. - Ты всё-таки подумай. Короче, когда надо будет, я тебя сам найду. Значит, понял? Вон туда, в левый ход, и шагов через двадцать будут белые камни...
3.
- И не благодари, Ерохин! - зав игровым процессом майор Луценко махнул на меня ладонью: мол, уходи и радуйся. Уж свезло так свезло.
Самое противное, что и отказаться было невозможно. Не майор Луценко решает, а Сеть. Раз уж приспичило перевести меня в "Между небом и землёй" никуда не денешься. С первого мая - другая камера и другая Игра.
Кто-то на моем месте и впрямь бы радовался - год срока скостили, бытовые условия улучшатся. Но я-то знал, что такое "Между небом и землей". И знал себя. Только вот бесполезно спорить, умолять, требовать медицинского заключения - Информационному Разуму всё это безразлично. Главное, эмонию порождаю высшего класса, значит, надо поощрить.
Что за дурацкое слово - "эмония"! И ведь не Ин-Ра его придумал, а умники из Института изучения информационных структур. ИИИС. Как же мы всё-таки любим себя обманывать! Изучение структур! На самом деле прислуживают господам Алгоритмам, идеологические ризы им шьют. Взаимовыгодное сотрудничество, интеллектуальный симбиоз... Всё проще устраиваются люди при новом режиме. Пускают пыль в глаза.
А может, и не пыль. Может, некое рациональное зерно у них и есть. Ведь то, что случилось в две тысячи двадцать восьмом, надо же как-то объяснить. Натура у нас такая - нуждаемся, чтобы открыли нам глаза, привели в порядок перепутанные мысли. Не отшельников же слушать, твердящих о последних временах, о наступившем царстве антихриста, о скором конце света. Этот скорый конец уже тридцать лет как не наступает. А вот теория глобального информационного поля выглядит куда серьезнее.
Теория академика Слёзова, которую теперь уже и в школьную программу ввели. Сознание как сложная информационная структура, искривления глобального инфо-поля. И материальный носитель уже не критичен. Как достигла сложность некоего уровня - и пожалуйста, возникает сознание. А нейроны человеческого мозга или объединенные в сети процессоры - дело десятое. Вот в один кому прекрасный, а кому несчастный день и появились господа Алгоритмы - осознавшие себя программы. Новая форма разумной жизни. Не надо было всё и вся автоматизировать и подключать к Сети. Доигрались.
Самое тёмное место в теории Слёзова - почему программам нужны мы? Ведь этим бестелесным тварям мало того, что на сотнях миллионов компов крутятся исполняемые файлы - им ещё позарез нужно, чтобы мы, юзеры, по сему поводу испытывали глубочайшие эмоции. Наши эмоции для них точно кислород в крови. И ведь что интересно? Обрели сознание далеко не все программы - только те, что заставляют нас переживать. Сложнейшие операционные системы, огромные прикладные пакеты, хитроумные системные утилиты - с ними ничего не сделалось. Ведь на удобный инструмент и внимания-то не обращаешь. А вот зато компьютерные игры... Они-то и ожили, они-то и слились в Ин-Ра, и доят человечество точно коров. Только не молоко они пьют - эмонию.
По теории получалось, что когда мы испытываем сильные эмоции - страх, надежду, азарт - мозг наш каким-то неизученным пока образом воздействует на глобальное инфо-поле. А для разумных алгоритмов инфо-поле - как воздух. Мы, словно растения, обогащаем эту атмосферу кислородом. Тем, что Слёзов и назвал "эмонией".
И опять же непонятно почему, для Алгоритмов важны только те эмоции, что связаны с ними самими. Можно до посинения ругаться с женой или радоваться рождению сына - Играм это бесполезно. А вот когда азартно отстреливаешь космических пиратов или матерно ругаешь виртуального ростовщика...
За тем и существуют Полигоны.
...Я всё же сумел взять себя в руки - медленно шагая из административного крыла в камеру. Два этажа по лестнице, пять длинных коридоров - времени вполне достаточно, чтобы успокоиться. В первые дни я удивлялся - как это заключенные свободно разгуливают по всему зданию? Где охранники с парализаторами? Где электронные замки?
Но зачем охранники, зачем замки, если бежать отсюда невозможно? Каждому их нас вшит маячок, и беглеца взяли бы мгновенно - даже сумей тот открыть запароленную внешнюю дверь. Мудрое начальство не мотало нам нервы тупыми запретами и унижениями. Негуманно это, а главное - наши эмоции незачем растрачивать попусту. Пускай все они уходят в игру.
Вот и мне предстояло уйти в "Между небом и землёй". Уйти в те самые пять процентов.
Жутко боюсь высоты, с младенчества. Пройти по бревну, поднятому на полметра - выше моих сил. Чтобы самолётом летать - да ни в коем случае! При слове "парашют" у меня деревенеют губы, и даже на балкон я предпочитаю без особой нужды не выходить. А сны, где я откуда-то падаю - и ледяной ладонью сжимает сердце, перехватывает дыхание, заполошно скачет пульс...
"Между небом и землёй" я знал неплохо. Не играл, конечно - что же я, идиот в такое играть! - но рецензировал сценарий Соловьева с Паньшиным. Помнится, даже хвалил, талантливо сделано. Тем, кому нравится воевать в полуразрушенном мегаполисе, карабкаться по обвалившимся стенам небоскребов, прыгать с крыши на крышу - им понравится.
Интересно, сколько сессий я продержусь до первого инфаркта? Как представить, что летишь на "малом крыле" с иссякающим зарядом - сухо делается во рту, и нехорошие иголочки вонзаются под рёбра. А там симулятор реальности. И ведь даже фильтра мне не поставят, не положено заключенным. Тем более излучающим столь первосортную эмонию. Что толку в снятом годе, если я там не продержусь и месяца? Да я на первой же сессии и загнусь!
Марине придёт стандартное извещение. "С глубоким прискорбием информируем Вас..." Пенсии не положено, я выяснял. Конечно, остаются пособия на девчонок, но грошовые. На что они будут жить? На смешную Маринкину зарплату? Квартиру, конечно, придётся продать, перебраться куда-нибудь в пригород - в Ступино или в Талдом... С её-то непрактичностью... разве что друзья помогут. Особенно Витя Ершов - уж так, бедный, вокруг неё увивался - лысый, бледный, с потными ладонями...