Кейла схватила флейту и прижала к груди. – Спасибо.
Джессика заметила этот порыв. – Ты играешь на ней?
– Бывает.
– Сыграешь что-нибудь для меня? – предложила Джес. – Если захочешь, конечно.
Кейла нахмурилась. Она никогда не играла для других. Ее музыка была слишком личной, но, подумала она, нет смысла отталкивать эту девочку. – Посмотрим.
– Здорово, я с удовольствием послушаю. – она указала на маленькую комнату. – Иди переоденься и я покажу тебе окрестности.
Кейла задержалась взглядом на девушке. Ее раздражало, что Джес казалась всегда веселой. Интересно, а что могло бы ее по настоящему вывести из себя. Ведь даже когда они дрались, и Кейла ранила ее, девушка оставалась спокойной и сохраняла чувство юмора.
Когда Кейла развернулась и пошла переодеваться, Джессика позволила своим глазам свободно изучить ее фигуру, не особенно стараясь отвести их, скользя по телу женщины с ног до головы. Она подумала, что нет ничего плохого в том, чтобы в восхищении заглядеться… а заглядеться было на что. Ее улыбка стала дикой, а глаза загадочно блеснули. Не смотря на свою помолвку, Джес всегда была заинтригована всеми теми историями, что она читала о чувствах между двумя женщинами. Эти книги было труднее всего достать, так как церковь считала подобное дьявольщиной. Но у Джес было несколько знакомых торговцев, которые привозили эти книги, зная, что девушка хорошо заплатит. Она не чувствовала никакого смущения, ведь она всего лишь смотрела… Кейла была потрясающе красива. Она всего лишь рассматривала великолепное творение Бога. Джес никогда не имела возможности испытать свой интерес к другим женщинам…. Но с того самого момента, как они с Кейлой впервые увидели друг друга, девушка чувствовала сильную связь между ними. Было бы так замечательно, если бы они смогли подружиться с этой женщиной, не важно каким образом это произошло.
– Знаешь, – продолжила Джес, чтобы заполнить тишину. – я никогда не видела, чтобы меч был сделан с таким превосходным качеством… испанская сталь сейчас большая редкость.
– Ну да. И что? – Кейла натягивала кольчугу, с неохотой отмечая, что кто-то проделал превосходную работу, почистив ее.
– Ты украла его?
– Нет, конечно, – Кейлу задело, что девушка такого невысокого мнения о ее чести.
– Я так и подумала. – Примирительно сказала Джес. – Я рассмотрела меч. Судя по твоему росту и длине рук, он сделан специально для тебя… как и твои доспехи, да?
– Не совсем. – Кейла справилась с последней застежкой, укрепила перевязь с мечом на талии, отрегулировав, чтобы она свободно висела на бедрах. Кейла вышла из комнаты и встретилась глазами с Джес. – Я сделала их сама.
Зеленые глаза резко округлились. – Сама сделала!? – девушка была просто поражена. – Но… как же ты смогла…
Довольная, что так потрясла девочку, Кейла широко улыбнулась, так, что даже блеснули ее белые зубы. – Мой прежний хозяин был испанским оружейным мастером. Его звали Константин ДеЛивьер. Он обучал меня кузнечному делу больше года. – кратко объяснила она. – Он помог украсить мое оружие и доспехи и научил пользоваться ими. Когда я всему научилась, он дал мне свободу. – Она внимательно смотрела за реакцией Джессики. – Моя свобода стала самым потрясающим подарком, который он мне преподнес.
Джессика сузила глаза. – И ты думаешь, что я забрала ее, да?
Кейла посмотрела вокруг. – Это место может быть прекрасным… но оно для меня такая же тюрьма, какой была темница. – Ее поза стала напряженной. Она старалась сдержать гнев. Ведь Джессика была добра к ней. – Ты можешь держать меня здесь, но не обманывай себя, думая, что это то, чего я хочу.
Джессика нахмурилась и посмотрела сквозь опущенные ресницы. Она чувствовала, что слезы вот-вот брызнут из глаз. – Я пытаюсь помочь тебе. – Почему эта женщина не может никак понять, что все, что она делала, было ей на пользу.
Кейла шагнула мимо нее к выходу. – Никто никогда не помогал мне за всю мою жизнь…. Кроме ДэЛивьера. – ее голос был хриплым с жестокими нотками. – Я сомневаюсь, что ты сможешь.
Джес посмотрела ей в спину, пытаясь унять учащенное дыхание. Жестокие слова ранили – они и произносились, чтобы ранить, она знала. Женщина не приняла все как должное, жесткая и осторожная, она все еще надеялась. Непробиваемая стена, выстроенная вокруг ее сердца, была хорошей защитой в ее тяжелой жизни. Но Джессика была настроена… не смотря ни на что, пробиться сквозь эту стену. Добротой и заботой, по немного у нее получится расположить Кейлу к себе.
– Смогу, – сказала она уходящей женщине. – Я все сделаю для этого.
В эту ночь Кейла лежала на своей постели, не смыкая глаз. События последних дней, сменяя друг друга, всплывали в ее памяти. Сон не шел. Мягкость кровати, которую ей выделила Джессика, была так непривычна, а гладкие шелковые простыни, укрывающие ее обнаженное тело, казались слишком роскошными. С улицы доносились звуки шагов стражей, которые ходили вдоль зубчатых стен. Но самым худшим было то, что когда она закрывала глаза, пытаясь задремать, пред ее мысленным взором появлялись смеющиеся глаза и бесконечно улыбающееся лицо Джессики – насмешливые и манящие.
Кейла весь оставшийся день, пока они путешествовали по замку, продолжала вести себя безразлично ко всему, желая досадить как можно сильнее ее вынужденной спутнице. Но Джессика очевидно игнорировала ее хмурое лицо и раздражительность, все время улыбаясь и болтая о каждой ерунде, которая посещала ее неугомонную голову. Чем ближе было к концу дня, тем труднее было Кейле поддерживать свою неприязнь к маленькой блондинке. Джессика вела себя так свободно… переполненная жизненной энергией, она в то же время казалась спокойной и уравновешенной. Кейла просто не знала как вести себя с этой очаровательной девушкой. Взгляд Джессики был то строгий, то с веселыми огоньками в глазах, резкие слова тут же сменялись восторженными. Кейла ловила себя на мысли, что тоже хочет смеяться и улыбаться вместе с Джессикой, но когда улыбка просилась наружу, Кейла сдерживалась и опускала голову.
Теперь, лежа в темноте и пытаясь расслабить напряженные мышцы, Кейла хмурилась и ворочалась с боку на бок. Глубоко внутри нее пульсировала какая-то боль… пустота, которой она раньше не замечала, но которую осветили яркие изумрудные глаза Джессики. Было в Джессике что-то такое, что притягивало Кейлу, заставляло думать, что в ее теплоте она может жить, согреваясь, всегда. Позволить ей смыть черноту и боль прежней жизни. Но в то же время было что-то, от чего хотелось уцепиться крепче за ненависть и злобу.
Всякий раз, когда их взгляды пересекались, Кейла чувствовала, как боль внутри нее уныло ворочается. Благодаря взгляду этих невероятных глаз она поняла, как пуста на самом деле ее душа. Каждое слово Джессики отдавалось странным эхом в этой темной пустоте, и внезапно, впервые за все время, что она провела в рабстве, Кейла почувствовала себя одинокой. Почувствовала уязвимость. Душевная защита, которой она окружила себя, теперь оказалась холодной и бесполезной.
И ей не нравились такие перемены.
Вздохнув, Кейла поудобнее устроилась в кровати и взбила подушки, отталкивая все эти мрачные размышления. Джессика ясно дала понять, что хочет быть ей другом, согласна на это Кейла или нет… но это не подразумевает, что Кейла должна облегчить ей задачу. Вспомнив ее слова в купальне, женщина кивнула сама себе. Если ей придется остаться в этом проклятом месте, то она уж постарается показать Джессике, что, чтобы она не делала, ей это не нужно.
К тому же, подумала она, скоро меня здесь не будет. В обороне каждого замка обязательно есть брешь. Это всего лишь вопрос времени найти ее и проскочить. И пока проклятая девчонка не закует меня в железо, я буду ее искать.
Закрыв глаза и убедившись, что она держит ситуацию под контролем, Кейла расслабилась и позволила сну завладеть ее разумом… даже тот факт, что в теплой постели было спать гораздо приятнее, чем посреди заснеженного леса, не поколебал ее в принятом решении.