Я обычно начинаю с того, что кладу руки поверх покрывала. Затем, когда клиент начинает расслабляться и чувствовать себя более комфортно, одеяло можно свернуть и работать непосредственно с телом человека. Я перемещаю руки по спине сверху вниз, отмечая и ощущая напряженные участки. Одна рука все время в контакте с напряжением, другая отдыхает и "слушает".
Вот некоторые показатели напряжения' ограниченность движения в солнечном сплетении, в области диафрагмы; выпуклость участка тела из-за мышечных контрактур. Температура тела, цвет кожных покровов и тургор тканей также могут указывать на внутреннее напряжение, сокращение объема движений и его влияние на кровообращение.
Например, холодные руки говорят о сжатии мышц и спазме сосудов в области груди. Эти мышцы позволяют нам поднимать и носить тяжести, брать и отдавать, обнимать и отталкивать. Зажим в грудной области ограничивает наши возможности делать все это. Напряженный участок может выглядеть привлекательно, а наощупь быть "твердым, как скала". Иногда напряжение незаметно на первый взгляд. В общем на поверхности все прекрасно, но при тщательном обследовании выявляется слой глубокого напряжения.
Поза клиента так же говорит нам, расслаблен человек или нет. Например, мы можем отметить напряжение грудной клетки, верхней части спины и плечевого пояса. Одно бедро может оказаться выше другого, или ноги крепко сжаты в единый «столб». Я часто рассказываю клиентам, что мне удалось заметить, а иногда обсуждаю с ними, как данная область тела будет двигаться или отдыхать, если напряжение уйдет.
Работая с клиентом, я всегда обращаю внимание на форму его тела и позу; таким образом можно многое узнать о жизни человека, о его отношениях с окружающим миром. Привычная физическая боль или часто испытываемый дискомфорт прямо указывают на хроническое напряжение в данной области. Я сосредоточена на клиенте, я наблюдаю, чувствую, слушаю — и одновременно привлекаю мой собственный опыт, знания, интуицию, чтобы помочь развитию процесса клиента.
В уме я всегда держу следующие вопросы: Кем стал бы этот человек, если 6 напряжение отсутствовало? Что болит? О чем говорит форма тела и поза? Если расслабить эти мышцы, какие возможности появятся для движения и экспрессии? Я стараюсь быть в позиции «незнайки», полного любопытства и не дающего оценок. Моя роль — роль наблюдателя, свидетеля, фасилитатора процесса клиента. Такое отношение позволяет построить и углубить доверие между нами, создать безопасное пространство для клиента, где он начинает по-новому к себе прислушиваться.
Часто терапевт, чтобы повысить уровень осознавания клиента, словесно реагирует на изменения в его теле, например: "Эта мышца расслабилась прямо у меня под рукой" или "Ваше плечо только что напряглось. Что-то случилось?". Терапевт должен осторожно подбирать слова и ни в коем случае не интерпретировать. Иногда лучше просто сказать «Да» или «Хорошо» мягким, подбадривающим голосом, без оценок подтверждая, что изменение произошло, и приглашая клиента обратить внимание на сопутствующие этому изменению мысли, образы, чувства и физические ощущения. Тогда человеку легче погрузиться в бессознательное, проживая в своем роде "сон наяву". Может произойти инсайт или всплыть давнее воспоминание; иногда клиенты рассказывают о своих переживаниях в настоящий момент. Терапевт внимательно слушает, отслеживая при этом телесные реакции на сказанное и мимику клиента. Становится очевидным, осознает ли человек происходящие изменения, выстраивает ли собственные связи с личным опытом и нужны ли еще слова.
Мы зачастую выражаем свои чувства через силу или с надрывом, что вызывает напряжение во всем теле. По мере расслабления мышц «хватка» напряжения отпускает нас, и мы можем наконец ощутить наши эмоции истинно и глубоко. Иногда для выражения их приходят слова, иногда это просто глубинное переживание. Наше дыхательное пространство расширяется и на физическом, и на метафорическом уровне, поскольку диафрагма больше не зажата.
В процессе работы клиенты многое узнают о себе, открывают, что для них истинно. Новое осознание себя, а также присутствие Розен-терапевта и физический контакт с ним вызывают состояние глубокого расслабления с чувством облегчения, равновесия и благополучия. Иногда накапливаются мелкие положительные сдвиги, и клиент отмечает в какой-то момент, что обычная жизнь теперь требует гораздо меньших усилий, чем раньше.
Когда с помощью физического контакта происходит встреча двух людей, наблюдается соматический резонанс. Розен-метод предполагает осознаваемую встречу напряжений, поэтому соматический резонанс становится очень заметным. Во время работы я часто нахожусь в измененном состоянии сознания, когда общение с клиентом происходит на тонких уровнях. Моя собственная мысль или ощущение может соответствовать непосредственному переживанию клиента. Например, непонятно откуда возникший вопрос или пришедшие мне на ум слова из песни не имеют никакого значения для меня, но для клиента оказываются полными глубокого смысла.
Часто у меня рождаются те же телесные реакции, которые описывает клиент у себя. Недавно одна женщина рассказывала, что чувствует себя отвергнутой. Естественно, я хорошо понимала ее на уровне слов; но лишь позволив себе ощутить телом, что отвержение значит для меня, я смогла по-настоящему понять переживания клиентки. У меня в буквальном смысле прервалось дыхание,
плечи сгорбились, а поясница напряглась. Я почувствовала спазм икроножных мышц и поджала пальцы ног. Меня захлестнуло физическое ощущение отверженности. Конечно, наш опыт не был абсолютно идентичным, но все же он помог мне глубже понять другого человека и сделать мою работу более точной и целенаправленной. Наше общение перешло на иной уровень, и соматический резонанс углубился.
Надо сказать, что контакт путем соматического резонанса является двусторонним. Чем больше я сама расслабляюсь, тем больше меняется атмосфера, помогая расслабиться клиенту. Расслабление оказывается заразительным, как зевота. Чем глубже релаксация, тем больше резонанс. Мои клиенты и я все сильнее «настроены» на волну друг друга, мы более глубоко осознаем наш физический контакт.
1.3. Танцевальная психотерапия[3]
Для целостности человеческого существования особое значение имеют взаимоотношения тела — духа — психики. Еще Айседора Дункан считала, что танец — это выражение «духа», что он вдохновлен природой. Дух — это жизненный принцип в человеке, это принцип сознательной жизни, это посредник между телом и душой. Дункан хотела все, что может угнетать душу, высвободить через тело. Она считала, что "в теле должна обитать свободная душа". Человек будет танцевать, и тело "воскреснет после ста лет забвения цивилизацией", но не одно тело и не в войне с душой и духом, а в блестящей гармонии. В этих мыслях Дункан предчувствовала сущность танцевально-двигательной терапии (ТДТ).
К этому времени повысилось количество душевных расстройств, и уже имелись подходы, которые учитывали взаимосвязи нашей психики и экспрессии тела, искались методы использования этих идей. На этом же пути находился Станиславский (для актеров), Ж. Далькроз (для певцов). В конце прошлого века начался расцвет физической культуры. Все виды спорта и лечебных гимнастик шли по континенту из Швеции и Англии, наводняя его новыми идеями и методами; это был как бы крестовый поход против старого изречения "mens sana in corpore sana" (в здоровом теле здоровый дух). Ритмическая гимнастика и танец стали взаимозаменяемыми понятиями. Вероятно, общественная обстановка декаданса вызвала повышенный интерес к культуре тела.
3
Вольтер Сорелл Танец как терапия в Сб. Танцевально-двигательная терапия, Кострома, 1995. Пер. с нем. А. Андреевой