— Многие — нет, и потом, мы собираемся отправиться на ту сторону, которой еще не занимались. Мы не будем решать вопрос с названиями прямо сейчас: просто составим список. Монти, я хочу бросить клич и среди школьников. Если сорок миллионов школьников дадут по десятицентовику, мы получим четыре миллиона долларов. Мы сможем их использовать.
— Зачем останавливаться на десятицентовике? — спросил Монтгомери. — Если ребенок по-настоящему заинтересуется, он и доллар наскребет.
— Да, но что мы можем предложить ему взамен? Кроме чести участвовать в благороднейшем предприятии и тому подобное.
— Гм… — Монтгомери вновь принялся за ноготь. — Предположим, что мы станем охотиться и за десятицентовиками, и за долларами. За десять центов ребенок сможет получить карточку, которая гласит, что он является членом клуба «Лунный луч»…
— Нет, «Юный астронавт».
— О'кей. «Лунный луч» оставим для девочек — не забудьте втянуть в это дело бойскаутов и герлскаутов. Каждому ребенку мы дадим карточку. Когда он принесет еще десятицентовик, мы ставим на карточку штамп. Когда набирается штампов на доллар, мы выдаем удостоверение, пригодное для того, чтобы вставить его в рамку. На карточке будет стоять его имя и выгравирован какой-нибудь девиз, а на обратной стороне карточки будет изображение Луны.
— На лицевой, — уточнил Хорримэн. — Нужно выпустить их очень большим тиражом. Так будет дешевле и солиднее. Мы дадим им еще кое-что: полную гарантию, что его имя поместят в списках «Юных покорителей Луны», а список этот будет помещен внутрь того монумента, что будет воздвигнут на Луне на месте посадки первого космического корабля. На микропленке, конечно. Нам нужно держать марку!
— Прекрасно! — одобрил Монтгомери. — Можно продолжить работу, не так ли, шеф? Когда сумма, сданная ребенком, достигнет десяти долларов, мы дадим ему солидного вида значок, позолоченный, с изображением светящейся звезды, и звание старшего пионера с правом голоса или еще чем-нибудь. И его имя должно быть на памятнике выгравировано платиновыми буквами на микрооснове.
У Стронга был такой вид, будто он раскусил лимон.
— А что произойдет, когда сумма достигнет ста долларов?
— Ну, тогда, — весело ответил Монтгомери, — мы дадим ему еще одну карточку, он сможет начать все сначала. Не беспокойтесь, мистер Стронг, если ребенок доберется до таких высот, он получит другую награду. Возможно, мы возьмем его на осмотр ракеты, перед тем как она взлетит, и дадим абсолютно бесплатно фотографию с изображением его и пилота, стоящих рядом перед ракетой, и с автографом пилота.
— Обманывать детей! Ба!
— Вовсе нет, — совершенно искренне ответил Монтгомери. — Нечто неосязаемое — самый честный товар, который только можно купить. Такие товары всегда стоят столько, сколько за них платят, и никогда не изнашиваются. Они остаются для человека нетускнеющими до самой могилы.
— Гм!
Хорримэн слушал все это молча, с улыбкой. Каменз откашлялся.
— Если вы, два вурдалака, разработали план пожирания земных детишек, у меня возникла другая мысль.
— Выкладывай.
— Джордж, ты ведь собираешь марки, не так ли?
— Да.
— Сколько могла бы стоить марка, погашенная на Луне?
— Что? Ты ведь знаешь, что это невозможно.
— Я думаю, что мы могли бы без особых волнений достать в почтовом управлении такое разрешение для нашего корабля. Так сколько бы она стоила?
— Уф, это зависит от того, насколько она редкая.
— Должно быть какое-то минимальное число марок, которое даст максимум прибыли. Ты можешь его установить?
В глазах Стронга появилось отрешенное выражение. Он взял старомодный карандаш и принялся считать.
Хорримэн продолжал:
— Саул, доля моего успеха заключается в покупке части Луны в доле с Джорджем. Как насчет того, чтобы продавать участки Луны?
— Будь серьезным, Дилоуз. Ты не сможешь этого сделать до того, как высадишься там.
— Я серьезен. Я знаю, ты думаешь о тех правилах сороковых годов, в которых говорится, что такая земля должна быть исследована и подробно описана. Я хочу продавать лунную поверхность на Луне. Ты должен найти законные пути. Я хочу продать всю Луну, если смогу, — права на поверхность, на полезные ископаемые.
— А что, если владельцы захотят занять свои участки?
— Прекрасно. Тем ближе к сути дела мы подойдем. Я бы хотел также указать, что мы вправе собирать налоги на то, что продали. Если кто-нибудь не хочет платить налоги, участки возвращаются нам. Теперь ты понимаешь, как вести дело без того, чтобы попасть в тюрьму. Ты можешь поместить объявления за границей, а потом организовать в этой стране торговлю вразнос, как ирландец продает билеты.