Три недели спустя, в четыре часа утра доктор М. Л. Мартин — для друзей просто Мери Лу — жарила яичницу на бунзеновской горелке. Поверх шортов и свитера на ней был длинный резиновый фартук. Золотистые волосы были распущены по плечам. Вкупе со стройными ногами она выглядела картинкой, сошедшей с обложки журнала по домоводству.
Она повернулась к креслу, в котором бесформенной кучей тряпья валялся измотанный Дуглас.
— Послушай, Арчи, похоже, кофейник прогорел. Что, если я приготовлю кофе в дистилляторе?
— Но ведь ты держишь в нем змеиный яд.
— Ну и что? Я сполосну его.
— Боже мой, женщина! Ты что, угробить меня хочешь? А заодно и себя?
— Фи! Змеиный яд не причинит тебе никакого вреда, даже если ты выпьешь его. Разумеется, если ты не допился до язвы желудка. Еда готова!
Она сняла фартук, отбросила его в сторону и села, скрестив ноги. Он автоматически взглянул на них.
— Мери Лy, ты непристойна. Почему бы тебе не надевать во время работы что-нибудь подлиннее? Ты возбуждаешь во мне романтические чувства.
— Чепуха. У тебя их нет. Однако вернемся к делам. Где мы с тобой остановились?
— По-моему, в тупике. Все наши попытки провалились, — ответил он, запустив ладони в волосы.
— Наши усилия были направлены только на видимую часть волнового спектра.
— А теперь мы занимаемся звуками, о ясноглазая.
— Оставь свой сарказм. Вернемся к обычной электрической лампочке. Волосок раскаляется добела, где-то около двух процентов энергии превращается в свет, остальное же — в инфракрасное излучение и ультрафиолет.
— Прекрасно. Верно.
— Слушай внимательно, горилла. Ты, конечно, устал, но послушай мамочку. Есть несколько способов изменения длины волны. Как насчет того, чтобы попробовать способ, используемый на радио?
Он поднял голову.
— В эти дебри лучше не суйся. Если тебе и удастся возбудить резонансные колебания нужной частоты, потери энергии будут слишком велики и ни о каком свете уже и речи не будет.
— Это единственный способ управления частотой?
— Практически — да. Некоторые радиостанции — все исключительно любительские — используют разрезанные определенным образом кристаллы кварца, у которых есть природное свойство излучать собственную частоту.
— А почему, бы нам не разрезать кристаллы так, чтобы они испускали волны видимой частоты спектра?
Дуглас мгновенно сел.
— Боже правый, детка! Ты, кажется, раскусила этот орешек!
Он начал ходить из угла в угол, рассуждая на ходу.
— Они используют кварцевый кристалл для обычных частот и турмалин для коротких волн. Частота колебаний прямо зависит Ът раскроя кристалла. Есть простая формула… — Он остановился и снял с полки справочник. — Гммм… вот она. Для кварца: каждый миллиметр толщины пластинки добавляет добрую сотню метров длине волны. Частота, естественно, обратно пропорциональна длине волны. У турмалина примерно то же самое, только для коротких волн. Эти кристаллы, — продолжал он читать, — обладают свойством изменять свои механические свойства в зависимости от приложенного к ним электрического воздействия и наоборот, подвергнутые механическому воздействию, преобразуют его в электричество. Частота зависит от качества кристалла и определяется его геометрической формой. Используемые в радиостанциях кристаллы способны продуцировать одну и только одну для данного кристалла частоту. Это то самое, детка, то самое! Итак, если мы отыщем кристалл, продуцирующий частоту видимого света, то сможем превращать электрическую энергию в световую без потерь!
— Вот какой у мамы умный мальчик, — закудахтала Мери Лу. — Мамочка знает, что у него все получится, если он будет пытаться.
Меньше чем через полгода Дуглас пригласил отца посмотреть на результаты. Он провел почтенного седовласого джентльмена в свою святая святых, знаком попросил Мери Лу задернуть шторы и указал на потолок:
— Вот он, па, холодный свет — без побочных явлений.
Почтенный старец посмотрел вверх и увидел серого цвета экран размером с ломберный столик, подвешенный к потолку. Мери Лу повернула выключатель. Экран засиял, но не резким светом, а как бы перламутровым. Комната осветилась чистым, без бликов, белым светом.
Молодой ученый смотрел на отца, словно щенок, ожидающий, чтобы его погладили.
— Как тебе это нравится, па? Энергии не хватило бы и на односвечовую лампочку. Обычной лампочке потребовалось бы сто ватт, а мы обходимся двумя. Пол-ампера и четыре вольта.
Старик рассеянным взглядом посмотрел на экран.
— Чудесно, сынок, чудесно. Я очень рад, что у тебя получилось.