— Ну, мистер Умник, что у тебя сегодня?
Он закончил раскуривать сигарету, глубоко затянулся, вполголоса выругался и ответил:
— Ты была права, Кассандра. Мы влипли, как никогда. Если мы начнем качать энергию от солнца, они закоптят небо. Не буквально, конечно, но вроде этого. Когда я отказался продать патент, мне пригрозили, что отсудят его.
— Закон на нашей стороне.
— Знаю, но у них неограниченные средства, а у нас их нет. Они могут судиться несколько месяцев или даже лет, а мы — нет.
— Ну, и что же дальше? Идти у них на поводу?
— Не хочу. Они, конечно, еще раз попытаются купить меня, будут угрожать. Я бы послал их ко всем чертям, если б не отец. Уже дважды в его дом врывались неизвестные личности, в он не в том возрасте, когда плюют на это.
— Да и наша работа изрядно беспокоила его.
— Конечно. Ведь все эти неприятности начались с тех пор, как мы начали промышленное производство экранов. Раньше у него все шло гладко, он всегда ладил с рабочими, обходился с профсоюзниками, как с собственными детьми. Неудивительно, что сейчас он нервничает. Я тоже нервничаю. Кто-то все время следит за мной, куда бы я ни пошел.
Мери Лу выпустила облачко дыма.
— В последние дни — и за мной тоже.
— Черт побери! С меня хватит! Нынче же покончу с этим!
— Продашь патент?
— Нет.
Он подошел к столу, выдвинул ящик, достал пистолет тридцать восьмого калибра, сунул в карман.
Мери Лу спрыгнула со стула и подбежала к нему. Взяв его за плечи, она с беспокойством заглянула ему в глаза.
— Арчи!
— Да, детка?
— Не рискуй. Если с тобой что-нибудь случиться, я с ума сойду.
Он погладил ее волосы.
— Это самое лучшее из всего, что я слышал за последние недели.
Вернулся Дуглас в час дня. Мери Лу ждала его у лифта.
— Ну что?
— Пляши. Ничего не случилось, несмотря на мои воинственные намерения.
— Они тебе угрожали?
— Не совсем. Они спросили, на сколько долларов я застраховал свою жизнь.
— И что ты им ответил?
— Ничего. Я сунул руку в карман и показал им, что вооружен. Я думаю, это заставит их несколько пересмотреть свои планы. На этом наша беседа кончилась, и я ушел. Какой-то тип шел за мной, как обычно, до самого дома.
— Тот же ублюдок, что и вчера?
— Он самый или его близнец. Хотя, пожалуй, у него не может быть братьев. Они, наверное, еще в колыбели померли бы со страху, глядя на него.
— Пожалуй. Есть будешь?
— Не здесь. Давай спустимся и пообедаем, как подобает приличным людям, в ресторане. Забудем на время о наших с тобой бедах.
В ресторане было пусто. Они почти не разговаривали. Мери Лу смотрела куда-то поверх его головы. После второй чашки кофе она тронула его за плечо.
— Арчи, знаешь ли ты, что древние китайцы советовали женщинам, подвергающимся насилию?
— Нет. А что?
— Всего одну вещь — расслабиться. Вот что нам нужно сделать.
— Говори по-английски.
— Я тебе переведу. Почему они на нас нападают?
— Мы не делаем того, что хотят они.
— Не только. Они хотят изолировать нас, чтобы о нас никто не узнал. Они хотят купить тебя или запугать, чтобы ты прекратил работу над изобретением. Если не получится, они попробуют что-нибудь пожестче.
Сейчас ты для них опасен, и опасность твоя в том, что у тебя есть секрет. А что, если этот секрет перестанет быть секретом? Если каждый будет знать твою тайну?
— Тогда им придется весьма и весьма плохо.
— Да, но что они смогут сделать? Ничего. Эти удавы — практический народ. Они не потратят на твою осаду ни гроша, если это не принесет им прибыли.
— И что ты предлагаешь?
— Огласить наш секрет. Рассказать о нем всему миру. Пусть наши экраны делают все, кто захочет. Процесс так прост, что его можно воспроизвести в любой лаборатории, — только объясни им, как это сделать. Можно назвать, по меньшей мере, тысячу фабрик, которые уже сейчас, с имеющимся оборудованием, смогут серийно производить наши экраны.
— Боже мой, Мери Лу! Тогда мы не получим ни гроша!
— А что ты теряешь? Держа в секрете наше изобретение, мы теряем еще больше. Ты получишь патент, кое-какой гонорар и будешь обдирать производителей, скажем, десять центов с квадратного метра. Понадобятся миллионы квадратных метров. В первый же год ты получишь сотни тысяч долларов, а дальше — больше. Ты сможешь оборудовать лучшую в стране лабораторию.
Он швырнул салфетку на стол.
— Сдается мне, детка, что ты права.
— Не забудь, кроме того, что ты делаешь это для своей страны. По всему Юго-Западу, повсюду, где светит солнце, вырастут новые фабрики. Даровая энергия! Ты станешь великим освободителем.