Отсчитываю десять тысяч, автоматически переводя на пойнты.
Нет, не больше сотни, наверное.
- Ты из колфермы "Свободные рога"?
- Нет, из "Копыт-патриотов", - отвечаю.
Водитель качает головой. В такт ему мечутся подвисные безделушки на лобовом стекле.
- Нет такой, - заявляет.
- А ты больно знаешь...
- Я все знаю.
- Даже те, что за Краплак-Водицей? - припоминаю звучное название из заученной карты местности.
- Так ты из-за Краплаченьки?
- А то: не похож?
Понятия не имею, как вглядят те, кем я назвался. Но обирающего пассажиров водителя развалюхи в такой социалистической стране я представить точно не мог. Не похож он на коммуниста. Или он просто на сектанта не похож?
- Да вы все оттуда никакие. Жизнь у вас там, не как у людей.
Оттого и штампуют вас, уродов этаких...
- Спасибо на добром слове.
- Умею приятное делать таким кретинам, как ты.
Машина трясется, наскакивая колесом на очередную кочку.
То ли у грузовика с амартизаторами настолько плохо, то ли трасса здесь асфальтом выстеленная. Но вероятней, обе причины вкупе.
Загорелая рожа водителя с нагло-тупым вытянутым носом, поддерживающим очки, реагирует на каждое покачивание смещением с положения равновесия на тонкой шее. Интересно, у них, коммуняк, сектанты на правах рабочих или лидеров? Как-то меня по этому вопросу никто не просвещал, да и сам копаться в архиве не стал. А вообще, атмосфера не та была, хрен покопаешься: трупы по всему кораблю раскиданы, а инфо-страница из бортового журнала вырвана самым варварским методом. Вирус, посаженный прежде, чем катастрофа нагрянула на линкор. И знай, чьих это рук дело. Тайное оружие Секты или...
Черная лента, всхлобученная на саванноподобной равнине, полупустыне-полустепи, равномерно стелится под колеса грузовика. Сколько поглощено, ровно столько остается позади.
Нас не обганяет никто - едим мы быстро, да и не разминуться на автостраде. Никакого располосованного движения. Только трущащиеся бок о бок встречные автомобили. Проносящиеся мимо с быстрым шорохом-свистом. На расстоянии вытянутой руки.
Поистине, водители в таких условиях при всем своем дурачестве виртуозы.
- Музыку не включите? - спрашиваю, кивая на цифровой магнитофончик на передней панели.
- Обойдешься без музыки, буржуй, - буркает водитель, не отрывая глаз-очков от дороги.
Отворачиваюсь к окну, чтобы скорчить гриммасу недовольства.
Мимо проносится наблюдательная вышка с символом КИБ - принявший боевую стойку богомол, - окрашенная в зеленую краску. По моему лицу проскальзывает красная черта лазерного сканера. Теперь местные компьютерные службы знают, что я проезжал по автостраде Ко-Мар. Так что искать меня в первую очередь станут в Ко-Муне. Правда, у меня есть запасное лицо.
То, что самое натуральное.
Но к нему прибечать мне совершенно не хочется. Я отвык от нормальной человеческой жизни. В своем теле, со своим лицом, чувствую себя голым и подверженым выстрелу в спину.
Навстречу несется знак с перечеркнутой надписью "Свободные рога", а следом за ней - "Добро пожаловать в Ко-Мун!"
Вскоре из-за горизонта проклевываются абрисы домов, гаражей, бараков и сараев. Мы переезжаем через обложенный каменными плитами канал, вокруг которого теснятся жадные заросли концентрированной зелени.
Пригород.
Пустынная степь сменяется лугами, на которых коричневыми комками расставлены фигурки коров. Изредка они перемежаются с белыми и серыми пятнами коз. От автострады здесь расходятся несколько ответвлений, некоторые из которых даже не заасфальтированы. На то, чтобы местные жители слыли ценителями экологии, непохоже - двигатели внутреннего сгорания еще в ходу. Выходит, планетка и впрямь отсталая.
Похлеще Монгольской Степи. Но на счет сходности с Епио еще можно поспорить...
- Тебе где выходить? - спрашивает водитель, раскуривая от прикуривателя самокрутку. Наполнитель - явно не табак.
- Знаете, где улица Джованни-Фав?
- Смотря какой номер дома.
- Четырнадцать-Б.
- Ого! - водитель округляет рот, поворачивает ко мне лицо, потом снова смотрит на дорогу. - Это далеко от Петербургской!
Аж в самом начале. Петербургская параллельно проспекту, а Джованни-Фав - перпендикулярно. Я еду по Петербугской, так что только возле сороковых номеров могу высадить.
- А если я доплачу?
- Нет! - обрезает он. - У меня времени нет, а тут какие-то закраплачники голову морочат. Поди своим поморочь, раз они таких слушают. У нас парень наученый...
- Возле сороковых, - соглашаюсь.
Только скандалов на почти вражеской планете не хватало.
- Тут так самодвижущиеся дороги не построили? - вспоминаю давнюю коммунистическую мечту.
- Собираются. Уже век, как собираются. В Марксбурге попыталсь, но ее на второй же год хулиганы по болтикам разобрали. Только улицы этими самодвижками попортили. Канавы, куда не глянь. Перерыто все.
- Остатки выгребали, - подсказываю.
- Во-во! Ты, наверняка тоже за металлом охотник, раз спрашиваешь.
Пожимаю плечами.
Хорошо, хоть шпионом не назвал. Здесь туговато со шпионами.
Город нарастает по мере в него проникновения. Зеленые насаждения, одиноко клумбящиеся по углам домов с небогатыми на украшения фассадами, не спасают улицы Ко-Муна от пыли.
Она, как вездесущий организм, ютится на скатах крыш и в щелях бордюров. В легких местных жителей.
Грузовик притормаживает у тротуара. Улицы здесь, в отличие от тех, что на мирах Метафедерации, изначально ориентированы под пешехода, а не под движущееся средство. Одно из основных различий планеровки городов капиталистического и коммунистического звездных государств.
- Вылазь! - гаркает водитель. - Любитель прокатиться хренов...
- Большое вам спасибо, - произношу слова благодарности, на которые мужичище не надеялся. Он чуть слюной с перепугу не захлебывается.
Кидаю ему на колени еще одну купюру. И, налягая на ручку, толкаю дверь.