Что–то мурлыча себе под нос, Сема начал водить пальцем по листу.
– Вот! Смотри, это Туркорки. Вот дорога, по которой мы сюда прибыли. А вот дорога, которая из них выходит. Вот здесь она разделяется на три.
– А камня на этой развилке нет?
– Какого камня? – Семен недоуменно уставился на меня.
– На котором написано, что направо пойдешь – коня потеряешь. И так далее, по тексту.
– Смешно! В нашем случае требуется информация о том пути, по которому пошла Катрина, – сухо заметил Семен.
– А если логику включить? Куда эти дороги ведут?
Семен снова наклонился над картой.
– М–да, масштаб здесь, конечно, весьма приблизителен, – пробормотал он, водя пальцем по листу. – Они больше были озабочены тем, чтобы всяких красивостей и завитушек нарисовать… О! Вот! Одна дорога ведет в горы. Тут написано, что это заброшенный рудник.
– Рудник? Чего рудили? – переспросил я.
– Добывали! – откликнулся Семен. – Что за страсть слова переиначивать? Не написано, чего тут добывали. Написано, что забросили они это дело.
– Тогда она вряд ли сюда пошла, – заметил я.
– Угу! – кивнул Сема. – А вот вторая дорога идет в какое–то баронство. Сейчас разберу… Вот! В баронство Каронак.
– Понятно. И Каронак там баронствует, – согласился я. – Можно рассматривать как вариант. Куда третья дорога ведет?
– В Саринтию, столицу Сарантона.
– А сразу сказать не мог? – возмутился я. – Ясно же, что она в эту самую Саринтию и отправилась! Чего тянул?
– Да? А ты сам попробуй разобраться в этой карте, – взъярился Сема, отодвигая ко мне оную.
Я попытался сориентироваться в мешанине волнистых линий и завитушек. Между прочим, в картах нормально разбираюсь, но в этой запутался моментально. Процесс запутывания сопровождался идиоматическими выражениями, от обилия и качества которых уши Семы начали явственно сворачиваться в трубочку.
– Как ты тут хоть что–то понимаешь? – раздраженно спросил я, когда заметил, что начинаю уже повторяться. – Ты уверен, что тут есть дороги и они идут именно туда, куда ты мне сказал?
– Уверен! – твердо сказал Сема. – Давай ложись спать! Завтра с утра и поедем.
Я вздохнул и поднялся с кровати.
– Только учти, что с моего утра, а не с твоего, – счел нужным напомнить ему, – я хоть и выгляжу как эльф, но сплю–то как нормальный человек.
– Иди уж, нормальный! – фыркнул Сема. – Ладно, уговорил. Слишком рано будить не стану.
Глава 25
Торжественный выезд из Туркорок сопровождался небольшим недоразумением. Мы обогнали шедшего параллельным курсом мужичка. Он посторонился, пропуская нас. Мы уже в общем–то и проехали дальше, но услышали за спиной вопль, полный муки и гнева.
Я в недоумении обернулся. Ну вот! Этот Леблон уже достал меня! Все кони как кони! Питаются тем, что им дают. Сено там или травку. Одно это чудо не такое, как все. У него, видите ли, страсть к экзотической кухне. Нет, он, конечно, жрет и все остальное, что коням положено жрать, но и всякими изысками не брезгует. Вот и сейчас.
Пробегая легкой рысью мимо мужичка, Леблон решил, что шляпа, украшавшая голову человека, будет самое то. А у человека, может быть, было хорошее настроение. Он, быть может, утру радовался, на работу спешил. Специально новую шляпу по такому случаю надел. Ага! А тут пробегает какой–то дурной мерин и эту шляпу у мужика с головы снимает, даже как–то легко и небрежно, и этак нахально харчит ее, сердешную. Причем, понимая, что его могут лишить этой вкусной закуси, харчит быстро–быстро. Во всяком случае, когда мой взгляд упал на морду этого чудовища, половина шляпы уже была у него в утробе, а то, что осталось, свисало по бокам пасти на манер зеленоватых усов. Челюсти Леблона двигались с бешеной скоростью, переводя остатки шляпы в состояние полной непригодности для ношения. Ну что, ему намордник, что ли, на его пасть преступную надевать?
Семен, тоже обернувшийся на сигналы бедствия, быстро нашарил за поясом монету и перебросил ее мне. Я так же быстро метнул монету в мужичка. Вопли смолкли. Наверное, я перестарался – слишком сильно метнул монету. Мужичок стоял, схватившись за грудь, и пялился на золотой кружочек, лежащий в пыли у его ног.
– Не слишком ли дорого ты оценил его шляпу? – спросил я, отвлекаясь от зрелища.
– Пусть радуется, – флегматично ответствовал Сема. – Зато как тихо–то стало!
Я снова обернулся и погрозил Леблону кулаком. Мерин невозмутимо рысил за нами, как будто только что не он сожрал шляпу бедного прохожего. Хотя почему бедного? Вон целым золотым разжился.
– Сема, а если Леблон и мою шляпу сожрет, ты мне тоже золотой дашь?
– У тебя же нет шляпы, – подозрительно покосился на меня Сема.
– Да ради такого бизнеса можно прикупить сотню–другую. Какой–никакой, а все доход, – притворно вздохнул я.
Снова вокруг тянулся нескончаемый лес. Уже не такой дремучий и густой. Иногда встречались даже фонарики, торчащие по сторонам дороги. Семен сказал, что они имеют какое–то магическое наполнение, которое заставляет их светиться по ночам.
Два раза мы повстречали купеческие караваны, следующие в Туркорки. Их охрану составляли обычно десяток–полтора вооруженных воинов. Они, завидев нас, напрягались, но, оценив нашу численность, быстро расслаблялись.
Когда мы проезжали мимо, купцы и возницы косились на нас, но заговаривать не пытались. Да и о чем, собственно, с нами можно было бы поговорить?
К вечеру мы все–таки добрались до развилки. Толстый невысокий столб, с прикрепленными к нему указателями, слегка покосившись, торчал немного в стороне. Мы, в задумчивости, тормознули около него и созерцали этот дорожный знак. Ну совсем как богатыри на распутье.
– Направо пойдешь – морду набьешь. Налево пойдешь – ничего не найдешь. Прямо пойдешь – в столицу попадешь, – пробормотал я. – А не махнуть ли нам в столицу? Ты как, лимита?
– Это кто лимита? – вскинулся Сема. – Я, между прочим, столичный житель в третьем поколении!
– Это там, на Земле, мы столичные штучки, – хмыкнул я. – А здесь мы село.
– Вот ты село и есть. Грубое и неотесанное, – сердито сказал Сема. – А я – благородный эльф, решивший осчастливить своим визитом средневековый городок.
– Ну да! – кивнул я. – Они спят и видят, как к ним это счастье привалит. Так что ты решил?
– Ты, кажется, хотел найти эту девушку?
– Почему хотел? Я и сейчас хочу!
Сема покачал головой:
– Я считаю, что надо отсеять все возможные варианты. Вполне может быть, что это дочь или, на худой конец, племянница барона Каронака. Налево можно не идти, а вот в баронстве твоя Катрина может быть. Судя по всему, девушка она не из простых.
– То есть ты предлагаешь сначала осчастливить своим визитом барона? – задумчиво сказал я. – Во счастье–то мужику привалит!
– Да, счастье в виде моего телохранителя и всеядного мерина, – подтвердил Семен. – Сначала мой телохранитель построит барона рядами и колоннами, а потом Леблон сожрет все, что останется.
Семен недостаточно быстро пригнулся. Я все–таки успел залепить ему легкий подзатыльник. Но смачный звук, раздавшийся со стороны мерина, показал, что тот совсем не против такого развития событий.
– Что? Ты посмел поднять руку на своего сюзерена? – возмущенно вопросил Сема. – Все! Немедленный расчет, и, заметь, без выходного пособия!
– А каков должен был быть размер выходного пособия? – деловито поинтересовался я, поворачивая Джупана на правую дорогу.
– Я еще не придумал, – посетовал Семен, пристраивая своего Ориса рядом. – Ну что, нанесем визит барону? Эй, барон, трепещи! Мы идем!
– Ты, Сема, не особо расходись, – придержал я друга. – Все–таки он тут не первый год живет. Наверняка много чего навидался и пережил. Может быть, к нему такие гости каждый день наведываются.
– Такие? – возмущенно спросил Семен. – Таких у него еще не было! Ты уж мне поверь!
Я смерил своего друга внимательным взглядом, невольно коснулся рукояти своего меча, пригладил рукой волосы и вынужден был согласно кивнуть.