Мне становится гадко и обидно от его слов. Меня как будто дерьмом облили и подожгли, и теперь я жутко воняю.
– Ты не смеешь…
– Смею, ещё как смею, Тьяго. Раз ты прошёлся по всем моих грешкам, давай вспомним твои, – неприятно ухмыляясь, Дуглас отталкивает меня от себя.
– Прекрати. Тебя не касаются отношения с моим братом, я…
– Да, что ты, Тьяго? Чем ты стал? Ничем. Именно ничем и даже не никем. Ты моешь полы в убогой забегаловке, хотя я предлагал тебе прекрасную жизнь. Ты мог получить образование, мог не думать о деньгах, мог открыть себе новую дорогу, законный путь в мир Америки. И на что ты это променял? На дерьмо, которое убираешь. Тебе ближе оно, потому что ты ничтожество. Шлюха. Говно. Проститутка. Жалкий пидор. А кто я? Я авторитетный, богатый, успешный и полный возможностей нормальный мужчина, у которого вся жизнь впереди. Но я могу ошибаться. Да, я могу. – Задерживаю дыхание, когда Дуглас, делая паузу, низко смеётся, походя на психопата.
– Докажи мне, что я ошибаюсь, Тьяго. Давай докажи, что я не прав, и людское слово ничего не значит, как и отношение к меньшинствам на высоких постах. Докажи мне, что если я признаюсь в том, кто я такой, и выберу постоянные задницы, то никто не позволит себе лишить меня моего статуса. Докажи, что это безопасно. Давай научи меня, как нужно жить, Тьяго, раз ты такой честный у нас. Покажи мне на своём примере, что твой брат примет тебя вот таким, и я возьму все свои слова обратно. Признаюсь во всём и поставлю твоё слово на первое место. Я буду смиренно принимать оскорбления и сносить осуждающие взгляды. Буду полноценным и открытым, как ты. Я отдам тебе себя полностью. Это же твоя мечта? Чтобы мы с тобой жили вместе, выгуливали грязную дворнягу, ходили в рестораны и, не скрываясь, сосались на каждом углу, верно, Тьяго? – Дуглас касается моей щеки и проводит по ней пальцами.
– Так теперь всё в твоих руках. Давай, ты у нас смелый, честный, открытый, свободный, а я неуч. Покажи мне то, что ты не трус, и я с радостью отвечу тебе тем же. Докажи, что убийца оставит тебя в живых после того, как ты открыто ему скажешь, что ты пидор. До встречи, тигрёнок, на том свете. Вот где мы сможем быть вместе. Только там. – Хлопая меня по щеке, Дуглас выходит из уборной, а я скатываюсь по стене.
Мне даже не больно, а грязно, потому что он прав. Я всегда считал себя порядочным человеком, слушающим сердце, но у меня есть человек, которого я боюсь. Есть брат, от которого я скрылся и сменил все номера. Есть кошмар, который до сих пор снится мне по ночам и не отпускает меня. Есть шанс дать любимому другую жизнь.
Глава 44
Дуглас
Я никогда не был подходящим человеком для того окружения, которое для меня выбрали. Я не был хорошим. Не был честным. Не был милым. Я грёбаный мудак. Законченный козёл. Паршивая овца. И мне комфортно так жить. Комфортно было год назад, комфортно и сейчас. Мне хорошо, и срал я на этого Тьяго. Срал и прошло уже две недели с момента, когда я видел его в последний раз. Я ненавижу его каждый грёбаный день своей жизни. Просыпаюсь утром и ненавижу. Ем и ненавижу. Засыпаю и ненавижу.
– И тебя я тоже ненавижу. – Со злостью тяну поводок на себя и тащу собаку обратно домой. Она мне не нужна. Мне никто не нужен. Мне нормально одному.
– Забери его. Убей его. Хоть что с ним сделай, но, чтобы его больше не было, – рычу, бросая поводок своему шофёру. За спиной раздаётся скулёж. Сжимаю руки в кулаки, и появляется желание разбить, на хрен, что-нибудь.
Возвращаюсь домой и с силой хлопаю дверью.
– Тьяго, мать твою, почему ужином даже не пахнет? – ору, хватая со стола пустой стакан, и швыряю его в стену.
Молчание в ответ.
– Тьяго! Где тебя черти носят? Я хочу есть! Блять, приготовь мне хоть что-нибудь! – Ногой пинаю дверь в его спальню и вижу бардак. Перевёрнутые стулья, разодранную кровать, прокусанную обувь, обосанное покрывало. Грёбаный пёс.
Достаю мобильный из кармана брюк и набираю номер шофёра.
– Да, сэр.
– Найди любую домработницу. Мне плевать, где ты её найдёшь, но она должна убрать здесь сию секунду, – рычу, хлопая дверью, и она с грохотом падает позади меня. Блять. Моя квартира превратилась в какой-то вонючий притон. Всё валяется. Ненавижу. Пинаю штаны, валяющиеся на полу, затем ботинки, столик. Всё подряд, что попадается под руку, идёт, на хрен, в стену.