— Это вопросы к лиеру Айлонсу, он вообще затейник по части воспитания детей. — Всё также прижимаясь к Тайрину и немного успокоившись, парировала выпад в свою сторону. — Дак этот Коул кто тебе, брат? А Сабрина?
— Сводные, по отцу, — отрешённо ответил обманщик. — Как понимаешь, я тоже не особо любимый ребёнок.
— К чему такая скромность, Тайрин? — Язвительно заметила лиера Сония. — Стыдно сказать вслух, что ублюдок, за силу получивший честь носить имя великого рода? И если бы не магия Смерти, то и сидеть бы тебе, вместе со своей шлюшкой-мамашей в какой-нибудь дыре.
Ну, ничего себе, высокие отношения! Разом захотелось и пожалеть бедного ребёнка, выросшего при таком отношении, и восхититься, что вырос то адекватным, ну и благословить стерву, от души так, чтоб воздалось по заслугам.
— Скажи, что Сабрина нормальная и ты не специально за моё дело взялся? — С нажимом попросила у дёрнувшегося в сторону «матушки» мужчины.
— Клянусь, кроме лечения Сабрины меня ничего не интересовало в тот момент. Никаких коварных планов на твой счёт. — С отчаянием в глазах протараторил Тайрин. Ну а я? Я кивнула, на миг прильнув к желанному телу. Нет, конечно, легко я не прощу эти игры втемную, но и злость на пару с разочарованием перекинулись на стоящий неподалеку объект.
— Не думай, что получится опять сбежать от разговора, но это мы ещё успеем, а теперь пойдём, не нравиться мне тут. — Потянув за руку расслабившегося мужчину, назидательно пробубнила, возобновляя движение в прежнем направлении.
Глава 22
Остаток пути до девичьих покоев проделали в гнетущей тишине. Тайрин топал рядом и изредка кидал на меня украдкой благодарные взгляды и облегчённо улыбался. Фейка примостилась на излюбленное место на его плече и грызла очередной коржик, явно демонстрируя, что её прощение у него в кармане, а вот лиера вышагивала впереди с гордо задранной головой и всем своим видом игнорировала наше присутствие. Ох, конечно, мы же тут два отщепенца — бастард и ведьма, как посмели со своими рожами осквернять такую компанию.
— Ты обязана дать клятву, что состояние Сабрины останется в тайне, это вопрос государственной важности. — Остановившись у дверей, жестко потребовала женщина, даже не обернувшись.
— Нет, я уже говорила, но могу повторить специально для Вас — никаких клятв. Я могу развернуться и уйти. Это ваши тайны, ваши проблемы, меня они не касаются. — Спокойно ответила женщине, выжидательно рассматривая напрягшуюся фигуру.
— Ты обязана! — Взвизгнула лиера.
— Нет, я Вам ничем не обязана, кроме головной боли. Моё нахождение здесь — заслуга Тайрина, и если он попросит, то я войду в эту комнату, в противном случае, мне тут делать больше нечего.
Лиере Сонии моё заявление пришлось не по душе и она визжала и орала, требовала у Тайрина меня пристыдить, усмирить и упокоить одновременно. Лиер вымученно хмурился, скрипел зубами, но вступать в перебранку не спешил. Наконец-то выдохшись и немного охрипнув, женщина вспомнила про причину нашего собрания, но стоя в самих дверях обернулась:
— Грязная девка, — окатив меня взглядом полным злости и лютой ненависти, процедила дамочка. — Если ты окажешься бесполезной, то ты сильно об этом пожалеешь. — Угрожающе протянула она и вошла наконец-то в комнату.
— Тай, миленький, а можно мы одно малюсенькое проклятие злой тёте пожелаем? — Не переставая метать молнии, но уже только глазами, приторно-слащавым голосочком спросила фея.
— Мне жаль, Кнопка, правда жаль, но нельзя, — деланно расстроенно покачал головой мужчина и вошел внутрь следом, унося на плече крылатую мстительницу.
— Сабрина, как самочувствие? — Обращалась куда-то вглубь комнаты лиера, застыв практически на пороге, и не дожидаясь ответа продолжила. — Мы пришли с ведьмой, надеюсь хоть сейчас ты забудешь про свою блажь и вспомнишь о долге перед родом и империей.
О, премия мамаша года уверено перекочевала в руки этой стервы. Куда уж мне до неё, у меня из прегрешений перед ребёнком только ненормированный график и вечная усталость. А тут, прямо искренняя такая забота, аж зубы сводит.
— Дамочка, а Вы ничего не попутали часом? — Налетела гарпией на лиеру Кнопка. Я же просто прошла мимо, желая скорее уже вылечить девушку и свалить в закат.
Сабриной оказалась практически прозрачная девчонка, лет семнадцати. Она сломанной куклой лежала на огромной кровати и безвольно смотрела в потолок огромными, но абсолютно пустыми глазами. В отличие от Тайрина или Сонии, девочка не была красива. Наверняка, в ней была изюминка, но сейчас мы с жалостью разглядывали просто измождённого ребёнка, закутанного в волны нелепого розового кружева.