— Спасибо, лиера, это честь для меня, — чинно уселась дама на краешек кресла и разгладила несуществующие складки на платье.
— Лира Норра, а давайте пропустим этап обмена любезностями, Вы ведь догадываетесь, что меня интересует, — решила не ходить вокруг да около. — Я не помню, что привело к моей болезни и сколько я провела в постели.
— Почти две недели, — проговорила женщина, явно раздумывая о том, что следует сказать дальше и затягивая с пояснениями. — Вы приняли яд, лиера. Я предполагаю, что это был деккот из корня злотопырня, приглашенный в тайне от лиера лекарь согласен с моим мнением, но утешительных прогнозов он не давал. Поэтому…
— Стойте, лира, — грубо оборвала рассказ. Знаю некрасиво, но меня до глубины души возмутило такое наплевательское отношение к Дарине. — Меня отравили в моём же доме, а мой недомуженёк об этом не знает?! И даже лекаря приглашали в тайне?! — Лира смотрела на меня с таким сочувствием и даже не помышляла обидеться на вспышку, что сама уже устыдилась за неё. Сделав вид, что стараюсь успокоиться, лихорадочно сопоставляла факты из имеющейся информации, но выходило не очень. Я как бы нафиг никому в этом мире не нужна, а уж мёртвой тем более.
— Простите, но я уверена, что сознательно не могла принять яд, у меня никогда не было помыслов свести счёты с жизнью, пусть и такой унизительной. — Вложила в последнюю фразу всю горечь, какую смогла из себя выдавить и продолжила более доверительным тоном. — Вы же понимаете, что скорее бы уж яд оказался в чашке у супруга. Прошу, расскажите всё, что знаете. Я очень хочу жить, но боюсь, что доброжелатель не успокоится, пока не завершит начатое.
Пока экономка колебалась с ответом, я слегка пожала её руку и снова вернулась к бульону, не мешая делать правильный выбор.
— Хорошо, лиера, я расскажу всё, что знаю о происходящем в этом доме, — наконец решившись, начала рассказ.
Пока повествование лилось тягучей и очень неприятной рекой, я рассматривала женщину, сидящую напротив. Дородная дама, вполне ухоженная и не такая пожилая, как мне показалось сначала. Лет сорока, но казалась старше из-за строгой одежды и простой причёски. В ней чувствовалась стать и достоинство, явно образована и цену себе знает. И что радует, явного негатива она ко мне не испытывает. А вот рассказ заставил задуматься, травят девочку в этом доме, и в прямом и переносном смысле, супастаты.
Лира Норра, как и остальные слуги, была нанята моим семейством и подарена вместе с домом новоявленной семейной чете. Сдаётся мне, что батюшке плевать с высокой колокольни на реальные условия содержания своей старшенькой, но приличия должны быть соблюдены, им ещё замуж пристраивать свою «гордость и кровинушку». А выбрали в мужья для младшей сестры Дарины — лиеры Дианы, не просто какого-то там аристо, а советника императора и собственно его двоюродного племянника, что делало его не просто завидным женихом, а превозносило на пьедестал среди холостяков. Ну и говорят, что он красив, богат и прочие лестные эпитеты, присущие благородным товарищам. И вот, пока «кровинушка» не пристроена и жертва матримониальных планов лиера Айлонса не попал в брачные сети, вокруг семейства невесты должно быть всё благопристойно, без малейшего пятнышка на репутации, а дальше пусть и трава не растёт. Советник императора разводиться точно не посмеет, ну а то жены иногда лакомятся ядом, лира Норра не задумывалась. Как в идеальную картинку рода Айлонс вписывается муж Дарины, над которым местный бомонд в открытую издевается, не гнушаясь разводить его не только на деньги, но и на всякие непристойные действия, пояснить мне женщина не смогла.
Заодно, под замес сплетен и пересудов попала и сама Дарина, ведь у кумушек есть повод заподозрить неладное, иначе с чего бы, уважаемый лиер взял и отдал бы старшую доченьку такому деревенскому простачку, пусть и аристократу, но не имеющего ничего кроме луженой глотки и свербящей промежности, а ведь именно за Дарину должны были дать большее приданное. Вот и судачили о ней всякое, то как о развратнице, то как о магически порченной, потому как в глазах уважаемых матрён это было даже хуже внебрачного блуда.
Господи, бедная девочка, да за что её так? Ну отлучили бы от рода, выдали бы денег и нашли купца какого-нибудь, все лучше бы было, но нет, как же, надо ведь позор семейства уважаемых лиеров прикрыть и плевать, как девочке житься в этом гадюшнике будет. Ненависть к родному семейству моего тела, набирала обороты и встала уже не просто вровень, а почти обогнала желание отомстить муженьку. Он просто идиот, вкусивший вдруг радости великосветской жизни и не справившийся с искушениями, а тут холодный расчёт. Ууу, гады!