Картошечка не падала. Зато у нее все падало. Она роняла чашки и ложки, кружки и крошки, книжки и тетрадки. Все, что могло упасть, а это под силу любому предмету, обязательно у нее падало. Что говорить о предметах?! У нее, как уже говорилось, падало сердце, настроение, горы с плеч. Дали бы ей градусник, температура в нем сразу бы упала!
Вприпрыжку сестры догнали Немака, который поджидал их возле рощицы пахучего клевера, за которой возвышались желтоглазые ромашки.
— Одолжу у вас немного нектара, — предупредила Картошечка рослый цветок с курчавой фиолетовой шевелюрой.
Цветок кивнул: «У меня от этого нектара уже голова тяжелая!»
Картошечка вслед за жуком стала взбираться по шаткому клеверному стеблю.
— Ты пыльцу собирай, — наказала она Немаку, — а я соком займусь!
Пава решила пойти дальше. Она обошла клеверную рощу и проворно залезла на высокую ромашку. «Будто на вершину луны поднялась», — с удовольствием подумала она и рывком отстегнула с пояса флягу.
От ее неосторожного движения цветок качнулся в одну сторону, в другую, и Пава, как из пращи, полетела с него, тщетно пытаясь ухватиться за стебли, листья, даже за шорох. «С луны упала!» — было ее последней мыслью.
Очнувшись, она увидела над собой зеленые колеблющиеся своды, пробитые солнечными пиками и голубыми мечами, и поняла, что лежит на земле. «Сейчас как выбежит на меня еж...» — с ужасом представила она.
Мальчик-мостовичок с вьющимися темными волосами и светлым хохолком склонился над ней.
— Ты кто? — испуганно приподнялась она.
— А ты?
— Я Пава, а ты... — Она вгляделась в лицо мальчика и вздрогнула. — Опасный преступник!
— Я Рон, — пожал он плечами.
Глава 7. Красота с доставкой на дом
Есть заклинания высиженные, выхоженные и вылежанные. Последние Сверч ценил особенно высоко.
— Высиженные, — утверждал он, — добываются нижней частью туловища. Выхоженные — ногами. А вылежанные — с телом почти не связаны. На диване тела не чувствуешь! Заклинания являются прямо во сне.
Но не успел он направиться к заветному дивану, как в безмятежную тишину, будто зубастая пила, вонзился невыносимый тягучий скрип. Скрип был таким пронзительным, что дедушка заткнул оба уха, хотя обычно ограничивался только правым.
Три жука-носорога, обогнув куст лунника, выползли на пристань, таща за собой двухколесную повозку. Вместо деревянного кузова на колесах возвышался пластиковый стакан. Такие стаканы оставляли в траве большуны.
Круглолицая светловолосая мостовичка, стоявшая в стакане, сжимала нитяные вожжи и подгоняла своих носорогов заостренной былинкой. Стакан опоясывала броская надпись: «Мы развозим красоту! Будущий Ведущий Лидер».
— Хватит скрипеть! — разъяренно выскочил из сваи дедушка.
Возница радостно и испуганно заулыбалась и натянула вожжи. Жуки остановились. Младшая сестра дедушки собственной симпатичной персоной спрыгнула наземь, открыла установленный на запятках дорожный сундучок и вытащила оттуда рюкзак. Столкнув стакан с повозки в воду, вновь забралась в него и, гребя коротким веслом, направилась к свае.
— Лю, почему ты скрипишь? — не успокаивался дедушка.
— Для рекламы, — заморгала Лю. — Наружная реклама у меня налицо, но кто ее в лесу увидит? А звуковую — услышат!
— Где-то я этот стакан видела, — вышла бабушка. — Привет, Лю! Что нового?
Слезы побежали из глаз приезжей:
— Устала я в дороге под лопухами ночевать. Но недавно тетя Котя умерла и свой домик на меня отписала.
— Так это же хорошо! — удивилась бабушка.
— Домик — картинка. Беленькая труба над крышей, четыре водосточных — по бокам. А на умывальнике лежала старая мыльница. Хотела ее выбросить, но она тяжеленькой показалась! Открыла, а там золотые песчинки сверкают.
— Еще лучше! — констатировала Муша.
— Решила я сделать в доме камин. С детства мечтала иметь камин. Позвала мастеров: «Можете камин сложить?» — «Можем! Только надо печку разобрать» — «Разбирайте!» Разломали они печку и три золотинки взяли. «Теперь надо полы снять». Оторвали полы, еще две золотинки попросили. «Сейчас нужно потолок пошире пробить и дыру в крыше сделать». — «Пожалуйста!» — «Теперь можно камин класть!» А в мыльнице уже пусто. «Извините, — говорю. — Я раздумала!»