Полковник потянул на себя рычаг штурвала. Авиаворона подпрыгнула в воздух и замахала крыльями. Резиново-пружинного двигателя хватало ненадолго. Но Кохчик не собирался лететь далеко.
Крылья производили звуки: «Пых-пых-пых!», будто аппарат на лету превращался в закипающий чайник. Но хотя в полете неплохо было бы выпить горячего чайку, полковник знал, что это не получится: заварки в ворону не насыпали.
— Все видимое — видимость, — меланхолично шептал он, глядя на проплывавшую под ним землю. — Все слышимое — слышимость.
Глава 15. Трубка с секретом
С утра бабушка попросила закрыть зловещий многоугольник, потому что испытывала неудержимое желание если не заглянуть в него, то хотя бы бросить туда шляпку. И в чем бы тогда она сегодня ходила?
Сверч не сразу согласился. Он хотел провести эксперимент: дождаться, когда в дыру прыгнет бодрый солнечный заяц, и посмотреть, что получится.
— А вдруг за ним солнце втянется? — предположила Муша.
Дедушка с сожалением решил пока не рисковать небесным светилом. Нарисовав на листе бумаги череп с костяным знаком умножения, он заклеил жутковатую нору в никуда. Вместо поисков великого заклинания вновь приходилось заниматься ерундой. Дорогу к большому, как обычно, загораживали всякие мелочи.
На звучной жестяной крыше зашуршала и заерзала ворона. «Эта карга специально является напоминать о смерти!» — подумал дедушка. Он подсчитал, сколько дней у него осталось. Получилось немного. Тогда Сверч стал переводить дни в часы и слегка приободрился. Чтобы окончательно успокоиться, надо было посчитать оставшуюся жизнь в минутах, а лучше в секундах.
С пристани послышался знакомый невообразимый скрип. Сверч даже уши не заткнул. Он знал, что это подъехала Лю, а родственники для того и созданы, чтобы испытывать наше терпение.
Лю, робко войдя в сваю, нашла брата мрачно сидящим в кожаном кресле со скрещенными на груди руками. Особенно ее ужаснуло, что за его спиной в такой же грозной позе застыл череп с крест-накрест сложенными костями.
— Прости, Сверчок... — всхлипнула она.
И дедушка, у которого хорошо получалось лишь выглядеть суровым, но не быть им, с досадой сказал:
— Такого лопуха, как ты, во все, что угодно, можно впутать.
На ресницах у него блеснула слеза. Вбежала бабушка в маленькой шляпке с вуалью, сжала под ней руки и заплакала вместе со всеми. Ведь одна плачущая голова — хорошо, а четыре — лучше! Откуда четвертая? Мертвая голова тоже плакала: на бумаге еще не такое бывает!
Внучки не меньше бабушки обрадовались, что тетя Лю уже вышла из шпионов. И все же капельку были разочарованы. Они надеялись, что рассвирепевший дедушка превратит тетю хоть на полчасика в бабочку или в муху, а все кончилось простыми слезами.
— Извилистая Река идет войной на Прямую! — выпалила Лю. — А еще мне письмо дали. Я его на дороге нашла.
Ворона, сидевшая на свае с полковником полиции в глазах, одобрительно кивнула.
Сверч, вскрыв конверт, прочитал: «Именем Правителя-Покорителя предупреждаем: наполнять дом водой и разводить в нем рыб воспрещается! Штраф — 19 месяцев в мешке на дне пруда».
— Просто объявление! — поморщился он.
— А я колесо видела! — вмешалась Картошечка. — Земля раздвинулась, и там громадное колесо вращалось.
— Огромное, говоришь? — заинтересовался Сверч.
— Что за колесо? — осведомилась бабушка.
— Может, мирового хаоса... Или порядка... — пояснил дедушка. — Рядом с ним было что-нибудь?
— Толстая гусеница в полоску.
— В следующий раз, возможно, будет змейка, проглотившая свой хвост. Потом воронья нога, после мертвая землеройка... Понятно?
— Понятно, — кивнула Картошечка.
Дедушка приходил в ярость, если его не понимали.
— Можно мне прилечь? — взмолилась Лю. — Я две ночи не спала.
Бабушка, не касаясь перил, повела тетю по винтовой лесенке вниз.
— Представляете, Лю вместилась в детскую кроватку! — пораженно сказала она, вернувшись.
— Большое всегда вмещается в малом, — пожал плечами дедушка. — Зовите соседей на собрание! — распорядился он.
Ронька пришел с начищенным до блеска рожком. Чучело из сосновой шишки не отвадило ворону. Она, оказывается, перебралась на соседнюю крышу. Он вскинул рожок, но не успел дунуть в него, как ворона вскрикнула: «Карапуз!» и камнем полетела в сторону Извилистой Реки. «Пугая других, умираешь со страху», — подумали внутри нее.