— Да, могла быть. Но, если они знали количество человек в нашей группе, то вряд ли отважились бы на такое. Склоняюсь к тому, что это больше совпадение.
— А второе нападение, что ты скажешь о нем?
Эйр мысленно начала вспоминать события прошлой ночи. Хорошо подготовленный отряд как раз на пути их отхода. Какие шансы, что они пересекутся?
— Ты знаешь, почему в этом году сборы начинаются раньше?
Эйр отрицательно покачала головой.
— А почему именно в этом городе?
Тот же жест.
— От последней короткой зимы и до настоящего времени в окрестностях этого города подверглись нападению две мои группы. Первый раз это могла быть случайность, совпадение, невезение если хочешь. Из группы осталось два человека. Вторую вырезали полностью и рассказать, что произошло было некому.
Эйр широко открыла глаза и даже немного приоткрыла рот. Сердце забилось чаще.
— Теперь вот твой доклад. Я уже обдумывал эту ситуацию и пришел к определенным выводам. Твой рассказ только углубил мою уверенность в них.
Драгинар замолчал и остановился на краю палаточного лагеря.
— Я думаю, что появилась некая группа амалионов, хорошо обученных убийц, которые в какой-то мере осведомлены по части наших передвижений. Они используют своих же простых амалионов в качестве наживки. Пока я не знаю, это просто ситуативно или они же нам их и подсовывают. Выводят из тени, так сказать. Позволяют нам напасть на них, а потом они нападают на нас.
Для Эйр это был шок. Она не могла поверить в сказанное. Амалионы, это как разбежавшиеся овцы от одной стаи, которые уже никогда не будут вместе. После последней войны с ними считалось, что они были полностью истреблены. Затем начали появляться единичные случаи. Постепенно эти случаи участились и наконец была создана структура охотников. Тогда Драгинар и стал одним из четырех главных командиров охотников.
— Амалионы не действуют сообща! — возразила Эйр. — Иногда они кочуют семьей, но это не элитные бойцы. Чтобы набрать отряд даже из десяти воинов понадобится таких семей не меньше пятидесяти. Это большая община, мы бы о такой знали.
— Тут ты права Эйр. Но не на все вопросы есть ответы. Мы живем во времена перемен. Мир меняется. Несколько лет назад на широкой публике не было ни слуху ни духу амалионов, а теперь они уничтожают целые отряды. Что-то происходит, Эйр. Что-то плохое. И ты мне нужна в этой войне.
Драгинар уже собирался оставить ее одну, но кое-что вспомнил.
— Эйр. Сборы начинаются через пару дней. На это время вы в официальном отпуске. Жалование я вам выдам. Жить будете здесь, в лагере. До сборов я распорядился выходить на охоту только по две группы. — Он поправил мундир. — У тебя осталось три человека в подчинении. Ты знаешь, что это значит.
Он кивнул, развернулся и быстро зашагал. Эйр осталась одна. Все как-то сразу на нее навалилось. И эти убийства и потери, и амалионы. А тут еще в отряде осталось всего три человека. И у нее очень мало времени, чтобы с этим что-то сделать.
Библиотека и приезд Сандрин
Хорошенько поев, но без сладкого и без мучного, Жазэль побрела в библиотеку. Днем из-за жары людей на улицах было не сильно много, и она шла спокойно, ни с кем не толкаясь на узких улочках города. Выбирала она самые людные и светлые улицы. Хотя в городе и присутствовали солдаты, даже в большем количестве, чем того требовалось, ограбленной посреди бела дня ей совсем не хотелось стать. Она проходила в тени от старых каменных темно-серых домов с острыми крышами. Ну и мода здесь. Ни одного по-настоящему красивого дома нет. Все одинаковые, все мрачные, все страшные, все темные, унылые. Никакого удовольствия от прогулки по городу. Садов нет, лавочек нет, фонтанов нет. Как тут люди вообще отдыхают? Скукота. Идешь и смотришь себе под ноги, больше и посмотреть некуда. Все архитектурное искусство города было сосредоточено в одной скульптуре на центральной площади. Инквизитор. Если бы Жазэль не видела такие же в других городах, то и вправду решила бы, что какой-то мастер сделал ее здесь. Если бы и так, то только за то, чтобы его согласились выпустить из этого города. Она как-то хотела узнать, кто же был таким искусным мастером, что его статуи стоят в половине городов империи, но не смогла ничего отыскать по этому поводу. Складывалось впечатление, что люди приняли тот факт, что эти статуи были всегда и никому не было дела до того, откуда же они появились. Поначалу это раздражало Жазэль, но и она влилась в эту толпу безинтересных и оставила статуи в покое. А в остальном город был серой серостью.
Зато здание библиотеки на фоне всех остальных выгодно выделялось. Оно было совсем не серым. Черным-черным. Почему-то это всегда веселило Жазэль. В городе, где, казалось бы, уже ничего не может быть унылее серых тонов, находятся цвета еще «поярче» и побогаче и потемнее. Она переступила порог, с трудом открыла массивные двери и сразу почувствовала прохладу на лице, а вместе с ней и затхлый запах залежавшихся книг. Не очень приятный, зато такой спокойный. Здесь всегда тихо и, несмотря на весь официоз обстановки, ей в библиотеке было уютно. Она подошла к стойке и попросила Хронику Имен. Женщина-библиотекарь спросила какой именно том и Жазэль гордо ответила, что все. Библиотекарь округлила глаза. Этот момент Жазэль долго предвкушала, еще когда только шла сюда. Женщина быстро опомнилась и попросила документы, ведь там были тома, к которым нужен был второй уровень доступа. Жазэль, ни на секунду не замешкавшись, показала свои документы: Клерк первой категории с уровнем доступа 1. Библиотекарь развернулась и, уходя, поздравила Жазэль с повышением. Хм, она запомнила, что у нее был третий уровень? Значит, теперь здесь всегда надо будет предъявлять первый уровень доступа. Жазэль поместила эти поддельные документы в специальный карман, как и всегда. Это чтобы никогда не спутать с настоящими. И отправилась к своему любимому месту возле окна. Вид был не очень красивым, как и все прочее в этом городе. Окна выходили на маленькую площадь, к которой примыкали под прямым углом три улицы. В разное время здесь можно было увидеть и суетливых жителей, которые спешили на работу, и беззаботных детишек, которые играли на площади. И даже когда никого на улице не было и шли дожди, то все равно это место было красивее всех других в этом безобразном городе.