— Что, снова помыть? — подавив смех, спросила Айя заботливым девичьим голосочком.
— Нет, нет! — резко вскинул руку Максуд.
При этом его движении Айя метнулась в сторону от него. Максуд ухмыльнулся. Он специально так сделал, чтобы посмотреть на ее реакцию. Его самодовольная мина вызвала раздражение девушки в золотом.
— Просто не хочу, чтобы твои человеческие ручища ко мне прикасались. — пояснила золотая девушка, скрестив руки на груди.
Зато было не жарко. Да, грязный. Но мокрый и холодный. Нельзя показывать, что он доволен. Или, наоборот, показать ей это? Максуд постарался усилить свои положительные ощущения. И даже удалось приплести некое подобие благодарности. Он смотрел на нее и улыбался. Все его чувства она ясно ощущала.
— Тебе бы в приюте для бездомных работать, Айя. Ты такая добрая. Я всегда говорил, что любовь и дружба между человеком и богом, это не выдумки. Иди же, я обниму тебя.
Амайанта позеленела. Ее щеки надулись, а глаза источали бушующее негодование. Затем она вскинула голову и выпятила подбородок. Снисходительная улыбка заиграла на ее лице. Она раскусила план Максуда. Второй раз ее такой уловкой не разозлить. Она хотела об этом сказать осломордому, но он опередил ее.
— Видишь, тебя уже не злит и не пугает мысль о человеческих объятиях. Ты становишься человечной. Другие боги, узнав, что ты так породнилась с человеками, завидовали бы тебе. Ведь так? — шутливый тон Максуда должен был придать несерьезный оттенок его словам.
Золотая девушка улыбнулась. Теперь настоящей своей улыбкой. Осломордый не такой уж и дурак. Прием в два хода. Может, такой чему у нее и научится.
— Хорошая попытка. — занесла в его актив один балл Амайанта.
Она закружилась вокруг него в потоках своей силы. Сейчас она была сильна. Когда такие ощущения были у нее в последний раз? Очень давно. Даже невозможно припомнить, когда именно. Она летела все выше и выше. Взмыла ввысь. Затем резко бросилась вниз. Снова вверх. Ветер шумел в ее распущенных волосах, солнце грело ее кожу. Ощущение резких взлетов и падений наполняло ее. Она дала этим чувствам захватить ее и вскружить ей голову. Высота всегда так на нее действовала. А еще этот чудесный вид, который открывался с крепости…
Через минуту она снова вернулась к Максуду. Он сидел на краю платформы свесив ноги. Печаль ударила ей в грудь. Ощущение того, что твои мечты никогда не сбудутся. Смятение и мрачное настроение начали опутывать ее. Амайанта стала на платформу в шаге от него и непонимающе смотрела на него, часто моргая глазами. Волосы ее снова были собраны в хвост.
— Не знал, что летать — это так здорово. — не поднимая головы, сказал ей Максуд. — Такие чувства… это… и здесь в животе. Ты всегда это чувствуешь, когда летаешь?
Айя села на край, как и он. Ногами только болтала чаще. А ведь и правда. Сегодняшний полет отличался от остальных. Эмоции захлестнули ее в воздухе. Раньше полет был для нее способом передвижения. Еще раньше он приносил удовольствие. А потом она получила свое наказание. Сбежала. Очутилась в этом мире и радость покинула ее. С тех самых пор она не ощущала радости полета. Она кружилась, вертелась, но больше по памяти, чем для удовольствия. Сегодня все было иначе. Она слышала, как говорил ветер, как его шепот растрепал ей волосы, как его прохладное дыхание обдувало ее лицо. Амайанта закрыла глаза, вспоминая эти чудесные мгновения. В небе она ощущала, как солнце играло своими лучами с ней. Как оно нежно гладило ее по лицу. Солнце? Она же не может этого ощущать! Амайанта резко вскочила на ноги. Она стала к солнцу лицом и на цыпочках вытянула к нему шею и подставила лицо. Солнечный свет слепил ее, и она закрыла глаза. Мелкий порыв ветерка принес с собой прохладу, которая на секунду охладила ее нагретую на солнечных лучах кожу. Она открыла глаза и ощупывала свое лицо. Оно было теплым! Айя повернулась к Максуду с выражением изумления на лице. Как же так? Тысячи лет она не ощущала ничего подобного. Часто она думала, что уже никогда не почувствует прикосновение ветра, не узнает, насколько сильно греет солнце, не сможет искупаться в холодной воде в жаркий день. Девушка беспомощно ахнула и сделала несколько шагов назад. Максуд схватил ее за руку, чтобы она не свалилась с платформы. Глупенький, что же с ней будет? Она посмотрела на его ручищу, которая обхватила ее изысканную ручку от запястья и почти до плеча. Она чувствовала каждый его палец. И чувствовала с какой теплотой он ее держит, боясь придавить сильнее, чем нужно. Опять же, глупенький. Ей не хотелось верить в то, что только благодаря ему она снова начала чувствовать себя живой. Недавно она открыла для себя то, что может чуять запахи. Теперь вот это. Неужели, она оживает? Тревога. Что это еще такое? Откуда она взялась? Амайанта нахмурилась. За последние пару минут она почувствовала больше, чем за несколько тысячелетий до этого. Эти минуты обрушились на нее огромной лавиной. Поэтому она не сразу сообразила, что это не ее тревога. Амайанта улыбнулась. Одна ее нога была на платформе, другая парила в воздухе. Она сделала шаг и вернулась на каменную плиту. Максуд разжал руку.