— Макс, а мне фиолетово, — говорю настолько убедительно, что сама начинаю в это верить. — Всё! Вали. Семь минут!
— Марина! Да выслушай ты меня наконец! У меня не было выбора. Ты знаешь, что такое нет выбора? — выговаривает мне, срываясь на крик. — Да что ты можешь знать? Ты же тепличная девочка! Всю жизнь на всём готовом, у папы под юбкой, вернее, за его могучей спиной. С тебя всю жизнь пылинки сдували и попу на поворотах заносили!
Срабатывает второй триггер. Отношения с отцом для меня — очень больная тема, вход в которую абсолютно всем запрещён. Все знают, что я — дочь депутата. А то, что мы с родителем двенадцать лет не виделись, живя в одном городе, никому знать не положено.
— Да, Макс, ты прав. Тепличная, на всём готовом, у папы за пазухой. Ты закончил? У тебя четыре минуты.
— Ну и иди к чёрту! Ещё жалеть будешь!
— Уже, Максим, уже жалею, что связалась с тобой, — стараюсь звучать как можно жёстче.
Он со злостью дёргает куртку с вешалки, обрывая петельку, и обувается.
— А вещи?
— Потом заберу! — рявкает, открывая двери. Оборачивается.
— “Потом” не будет. Или сейчас, или они отправятся в мусорник, — говорю спокойно, хотя внутри бушует торнадо.
— Выбрасывай. Дура!
Выходит, но тут же возвращается.
— Сумку с ноутбуком дай. И машинку для бритья принеси.
Тороплюсь выпроводить Макса как можно скорее, поэтому не спорю. Молча иду в ванную и в гостиную. Не говоря ни слова, вручаю ему его имущество и наконец-то закрываю за ним дверь.
Доплетаюсь до дивана и падаю в изнеможении. Два года… Он отобрал у меня почти два года жизни и целый вагон эмоций.
Слёзы катятся. Поначалу я их даже не вытираю. Они бегут по подбородку, противно забираются под платье.
Очень больно. И обидно…
Вот и ещё один кошмарный Новый год в моей жизни… Второй за тридцать лет. Много это или мало?
За окном фейерверки снова окрашивают небо в разные цвета. Из телевизора несётся какая-то нелепая мелодия. А я реву. Оплакиваю свою глупость и доверчивость. В который раз.
— Маркуша! — зову котофея, моего самого преданного друга. — Маркиз! Иди пожалей меня…
Ожидаю, что кот сейчас прибежит, запрыгнет на руки и включит свой “холодильник”. Но этого не происходит ни через минуту, ни дажечерез пять.
— Маркуша! — зову его снова, но безрезультатно.
Отправляюсь на поиски по квартире. Открываю все двери, заглядываю в шкафы и под кровать, выхожу на лоджию. Трясу на кухне коробку с кормом — на этот звук он прибегает всегда, независимо от того, чем занят и насколько крепко спть. Безрезультатно… Кота нигде нет!
Чертовщина какая-то.
Умываюсь. Переодеваю платье, заляпанное потёкшей тушью. И повторяю обход квартиры заново. Стараюсь не пропустить ни одного места, где бедолага мог застрять.
На улицу Маркиз не ходит, даже не знает, что это и как туда попасть. Дамским полом не интересуется.
Куда он мог деться?
Маркиз появился в моей жизни три года назад, когда я переезжала в бабушкину квартиру после капитального ремонта. Моя лучшая подруга Виола принесла смешного полугодового котёнка, заверяя, что его необходимо пустить первым в новое жилище. Якобы он подружится с домовым, и будет у меня в доме положительная аура и достаток.
Кот походил по квартире, сделал лужу в неположенном месте и в тот же вечер уехал с подругой.
Но спустя месяц Виола начала канючить:
— Возьми Маркиза к себе на три месяца. Ну что тебе стоит?
До этого у меня никогда не было животных. Когда я была ребёнком, в доме родителей были собаки, но их содержали в вольерах и в дом не впускали. Позже, когда я жила одна, даже мыслей не возникло поселить у себя живое существо.
— Я не имею понятия, как за ним ухаживать! — это было главным аргументом.
— Ой, всё очень просто. Я сделаю запас корма и наполнителя для туалета, всё расскажу и покажу.
Я продолжала сомневаться, и тогда она пустила в ход тяжёлую артиллерию.
— Пожалуйста! Ты — моя последняя надежда. Если я его никуда не пристрою, то мне придётся отказаться от стажировки. А такая возможность выпадает только раз в жизни! Ты только представь — проработать три месяца во Франции. Да у меня потом проблем с трудоустройством вообще не будет. Борисыч намекнул, что может отдать место начальника отдела мне, а не Леонову.
К тому времени я уже достаточно обросла бронёй и вполне умела говорить людям “нет”, но почему-то стало жалко полосатое меховое недоразумение. Да и непутёвую подругу, которая фанатично карабкалась по карьерной лестнице, хотелось поддержать, ведь когда-то она мне тоже очень помогла…