Она наклонилась, чтобы погладить его. Буч тут же бухнулся на спину, задрал кверху лапы и замер в ожидании, когда она почешет ему живот.
— Это Буч, — представила его Эмили. — Мне кажется, ты ему нравишься.
Нэнси улыбнулась.
— Наша симпатия взаимна.
Казалось, будто Нэнси впервые заметила Эмили.
— Привет, Эм, — тихо сказала она. Эмили расслабилась. Это была прежняя Нэнси.
Эмили усмехнулась в ответ:
— Привет.
Они принялись обниматься снова и снова. Затем, взявшись за руки, они повернулись лицами к остальным членам семьи.
— Это та картина, которую мне нравится наблюдать, — сияя, сказал мистер Уолнер своей жене Джейд. — Одна счастливая семья.
Эмили услышала, как её мама всхлипнула носом. Все удивлённо повернулись к ней.
— Извините, — пробормотала миссис Уолнер, роясь в своей сумочке в поисках салфетки. — Я просто…
— Что ж, — вставила Джесси, сверяясь с часами. — Ей удалось продержаться без слёз две минуты и двадцать девять секунд. Ты выиграла пари, Эмили.
Все рассмеялись, включая миссис Уолнер, которая, смеясь, принялась сморкаться в носовой платок.
— А где Рич? — спросил мистер Уолнер, нахмурив брови. — Он должен был быть здесь, — сказал он, глядя вверх на лестницу.
— Хью, — миссис Уолнер опустила свою руку на плечо мужа, — только не начинай, хорошо?
— Хорошо, но, всё-таки, где же он?
— Наверное, дуется в своей комнате, — предположила Джесси. — Ты ведь наказал его, помнишь?
— Я сделаю гораздо больше, если он не спустится прямо сейчас. Его сводная сестра вернулась обратно домой спустя год своего отсутствия, а он даже не удосужился выйти из комнаты, — мистер Уолнер покачал головой. — Всё без толку!
— Хью, — начала миссис Уолнер, но была перебита супругом.
— Не волнуйся. Я не собираюсь ругаться с ним. Рич! — позвал он. — Нэнси вернулась. Спускайся к нам, скаут.
— Папа, ему четырнадцать лет, — простонала Джесси.
— И что с того?
— Ты называл его скаутом, когда Ричу было семь лет, и тогда он действительно был скаутом.
— Ну, он же был им, — проворчал в ответ мистер Уолнер. Он подошёл к подножию лестницы и положил одну руку на перила. — Рич, немедленно спускайся к нам, иначе будешь наказан на три месяца. Всё ясно? Я считаю. Пять… четыре…
Наверху громко хлопнула дверь. Спустя мгновение на вершине лестницы появился Рич. Все смотрели, как он спускался вниз, засунув руки в карманы джинсов. Он пронёсся мимо Эмили, специально задев её.
— Эй, — окликнула Эмили.
Рич повернулся и широко улыбнулся ей. Эмили подумала, что это было больше похоже на оскал, чем на улыбку.
— Привет, — поздоровался он с Нэнси, вынув руку из кармана, чтобы помахать ей. — Как ты?
— Неплохо, — ответила Нэнси всё с той же полуулыбкой, которую демонстрировала раннее.
Наступила неловкая пауза. Рич бросил на Эмили ещё один злобный взгляд, потом повернулся к лестнице и зашагал обратно. Мистер Уолнер хлопнул его по плечу:
— Эй, куда ты собрался?
— Хочу назад, к себе в комнату, — ответил Рич.
— Ты что, с ума сошёл? — возмутился мистер Уолнер. — Твоя сводная сестра только что вернулась домой.
«Вот идиот», — подумала Эмили, поморщившись. Мистер Уолнер заметил, что все смотрят на него.
— Что? — в недоумении произнёс он.
— Эй, Рич, — окликнула его Кора-Энн, — я кое-что вспомнила. Вчера вечером я смотрела по кабельному фильм и хотела обсудить его с тобой. Фильм назывался «Грызуны», он о гигантских крысах. Видел его когда-нибудь?
«Молодчина, Кора-Энн!», — подумала Эмили, благодаря подругу Джесси, за то что та спасла ситуацию.
Рич разинул рот.
— Тебе нравятся фильмы ужасов? — с подозрением спросил он.
— Да, очень, — фыркнула в ответ Кора-Энн.
— Какой твой любимый фильм ужасов?
«О-о, он проверяет её», — подумала Эмили. Она надеялась, что Кора-Энн не соврала, когда сказала, что ей нравятся фильмы ужасов, потому что иначе…
— Э-э… наверное, «Сияние», — ответила Кора-Энн. — Ты читал эту книгу? Она напугала меня сильнее, чем фильм.
— Круто, — усмехнулся Рич.
«Она прошла проверку, — отметила Эмили. — Может, мне стоит попросить Джесси пригласить Кору-Энн жить к нам навсегда? Не только в те ночи, когда её родители устраивают разборки друг с другом».
— Эй, Нэнс, как тебе мой наряд? — полюбопытствовала Эмили.
Она задрала подол своей рубашки и принялась вертеться как модель. Она ждала, когда её сестра сделает пару замечаний, ведь такой была старая Нэнси, но всё, что та смогла сказать, было: