— Хахаха… Видимо, ты ещё не до конца проснулась. Ладно, я поздравляю тебя с шестнадцатилетием. Расти большой, не будь лапшой. — Майк быстро вручил ей букет цветов (и где он только их достал в такое время в Хоукинсе?!), маленькую коробочку, перевязанную жёлтыми лентами, и неловко чмокнул в тёплую макушку. А после этого в ту же минуту ретировался в коридор.
Макс сидела на постели, лохматая, но уже не сонная. На коленях были любимые хризантемы, а в ладонях коробочка. Тонкие пальцы медленно начали развязывать атласные ленты.
Медальон в виде бело-зелёно-оранжевой ромашки — прямая ассоциация с рыжеволосой девчонкой.
Очень точно. И тонко.
Подойдя к зеркалу, Макс убрала назад волосы, аккуратно застегнула тонкую цепочку на белой шее.
Красиво. Мэйфилд улыбнулась отражению в зеркале.
Поставив цветы в чистую банку из-под акварели, надев шерстяное зелёное платье (второй раз за жизнь!) и тёмно-синие гольфы, натянув их чуть выше острых колен, Макс спустилась на первый этаж.
Майк стоял к ней спиной и что-то мыл в раковине. Макс не раздумывая обняла высокую фигуру, утыкаясь носом в хребет.
— Спасибо! — В этом коротком слове было столько детского восторга. По спине Уилера побежали приятные мурашки.
— Тебе идёт, кстати. — Украдкой заметил подросток рассматривая младшую. — Садись завтракать, Макс. — Как только карие глаза столкнулись с голубыми, то резко переместили своё внимание на часы.
Мы просто это забудем.
Одновременно подумали подростки.
— Угу… — Макс задумчиво уставилась на блин.
— Мне нужно будет уехать до вечера на несколько часов, ладно? Сегодня выходной, поэтому я ненадолго. — Майк размешивал пенку на кофе.
— Хорошо. А…Сегодня кто-нибудь придёт? — Мэйфилд и сама понимала, что задаёт глупый вопрос, но в сердце теплилась надежда на то, что у Хоппер, Байерса или Синклера что-то не получится. Они все разом откажутся. А она и Майк тихо отметят эти два весёлых праздника. Наедине. Может, даже пойдут колядовать. Вечером она задует свечи на торте, они будут пить вкусный чай, и оба заснут друг на друге где-нибудь в гостиной под монотонную речь ведущего местных новостей.
Размечталась, милая.
— Да, но только мои. Всего лишь четыре человека. Ты с ним ведь немного знакома?..
— Да. — Макс доедала завтрак. Чёрт, Уилер даже в готовке хорош. Настроение чуть-чуть упало.
— Прекрасно. Посуду я помою. Будь сегодня дома, окей? Я ключи не беру. — Майк допил свой кофе в тот момент, когда в коридоре зазвонил телефон. Парень побежал отвечать на звонок.
Кто это может быть? Даже родители так рано не позвонили бы.
— Да. Почему ты так рано звонишь? Да, она здесь. — С каждым последующим словом, голос Уилера всё падал и падал. Чего нельзя сказать о прекрасном настроении, которое буквально рухнуло в тот же миг, как только Майк услышал на том конце провода Харрингтона. — Макс, тебя к телефону. — Позвал Майк, чуть на автомате не кладя трубку.
— Кто это? — В недоумении тихо спросила младшая. Майк молча передал ей несчастную трубку, отходя в сторону.
В парне было огромное желание перезать провод, а лучше сломать телефон или сменить номер.
— Ало? Стив?! — Макс подпрыгнула на месте. — Привет! Конечно! Да… Спасибо! А ты как? Я… пыталась найти твои контакты… — Рыжеволосая слегка косилась на замеревшую долговязую фигуру в дверных проёмах. Майк рассматривал какие-то бумажки и чеки. (ДЕЛАЛ ВИД, ЧТО РАССМАТРИВАЛ). — Ясно… Хорошо. Спасибо!.. Ого… А ты это можешь мне поподробнее рассказать? — Макс начала крутить на пальце прядь. Уилеру чрезвычайно захотелось дёрнуть её за эту прядь. — Ладно, Стив… Это твой постоянный номер?.. А, окей. Тогда жду от тебя письма. Да, хахаха, да, обязательно расскажу… Нет, родители уехали… Ну Майк и его компания… Ахаха, Стив, ни за что!.. Я скучаю… — Прошептала Мэйфилд. Уилер мог поклясться, что почувствовал эту горечь на собственном языке. — Пока. — Макс положила красную трубку на щеколду.
Майк уже домывал последнюю тарелку.
— Майки, спасибо, за завтрак. — Настроение Макс постепенно выросло до отметки «радуга и пони». — Тогда до вечера?.. — Девчонка дотронулась до предплечья брата.
— Ага, пожалуйста… С днём рождения, ещё раз. — Майк плавно отстранился.
— Я рожусь только поздно ночью. Ахаахха…
— О чём вы с ним говорили? — Майк пытался прикусить себе язык. Честно. Не получилось.
— Просто… Он меня поздравил и… Мы хотели обменяться постоянными контактами. Я так рада, правда! Стив не в обиде на меня и даже на…
— Угу. — Майк попытался выдавить из себя улыбку. Вдруг он подошёл вплотную к Максин, наклонился и легко мазнул по щеке.
Обычный такой родственнческий поцелуй.
— До вечера. — Входная дверь закрылась.
Макс ещё какое-то время стояла посреди кухни, трогала щёку и чувствовала, что в животе начали скулить и чесаться те самые бабочки, крылья которых раскрылись ещё вчера.
Последующие часы рыжеволосая дописывала портрет. За любимым делом она не заметила, как пролетело время. Около семи вечера в дом начали приходить гости.
****
Они ехали какими-то трущобами. Макс и подумать не могла, что в Хоукинсе есть такие кварталы. Уилл вроде включил печку, а пальцы на руках и ногах Мэйфилд почему-то коченели с каждой секундой. Байерс свернул и проехал уже последний спальный район. Дальше фонари не работали. Небо было безоблачным, а потому Луна заменила собой целое Солнце. Ещё один разворот. Макс укачало. Или нет? Тогда откуда эта странная тошнота. Девчонка прислонилась лбом к запотевшему стеклу, продолжая пытаться вглядываться в бегущие мимо пейзажи. Что что?! Это может помочь во время побега?..
Дрожащие пальцы тихо отстегнули ремень безопасности. Уилл иногда поглядывал в зеркало заднего вида, но это действие не заметил. В голове Макс перебирала примеры самообороны и только спустя полчаса поняла две взаимоисключающие вещи.
Первое. Уилл Байерс — лучший друг её старшего брата. У них разница с ним всего лишь три года. Они же оба подростки.
Второе. Они едут уже около сорока минут. В непонятном направлении. Уилл почти не отвечает на её вопросы, а Макс чувствует своей грёбаной интуицией, что если она сейчас не начнёт действовать, то дальше будет поздно и ей никто не поможет.
И третья мысль пришла совершенно случайно в голову.
Они разные. Уилл и Майк. И речь не о телосложении, которое было схоже, а значит шансы Макс на сопротивление таяли. Они были оба разные в глазах.
Как я раньше не замечала эти глаза. Хищника. Он их всё время прятал. Всегда.
По спине Мэйфилд побежал холодок.
— Уилл? — Голос Макс начал садиться. — Уилл, ты на меня обиделся, почему не хочешь говорить со мной?..
— Макс, это сюрприз. Мы почти приехали. — Мягко ответил Байерс. Слишком фальшиво.
На мою смерть.
Макс пыталась что-то найти в карманах. Что-нибудь острое или наоборот тупое, но тяжёлое.
Ничего. Дрожь в пальцах перешла в остальные части тела.
У неё ничего нет. Потому что она была слишком зла, когда выбегала из дома подышать свежим воздухом. Перед глазами до сих пор стоит картинка сношения Уилера и Хоппер в ванной. Максин наконец увидела то, что боялась даже представить, хотя давным давно знала, чем точно они занимаются наедине.
Этот день вместил в себя слишком много. А вот ночь… Полна ещё большими гадостями.
Ненависть и слепая детская обида охватили её сердце. Макс сейчас не понимала от чего плачет. От ревности или страха.
Машина остановилась на склоне. Это был лес. А там, далеко жилые дома, хозяева которых уже задули свои тыквы и мирно спят в своих тёплых постелях.
Макс вдруг так стало тоскливо и сонно. Она сейчас безумно хотела перемотать время, хотя бы до той точки, где она задула шестнадцать свечей на морковном торте, все её поздравили, и она бы тихо поднялась к себе, укрывшись мягким одеялом. А может быть и прокралась в комнату Уилера. Нельзя, но он бы и не узнал. Не узнал точно, так же как и сейчас. Где она. С кем. И что с ней будут делать. Дрожащие пальцы нащупали медальон.