Не делиться таким грузом тяжело, но Макс все еще мой брат. Я буду видеть его на каждом семейном празднике до конца своих дней, и мне совершенно не хочется, чтобы хоть на одном таком сборище на него смотрели косо. Это наше с ним дело, а значит, я сама должна найти в себе силы пережить эту боль, забыть случившееся и вернуть все на места.
Впрочем, как я уже говорила, мама была одной из немногих просвещенных, но не единственной. И сейчас ко мне в комнату зашли другие двое.
— О-хре-неть. — Грейс остановилась на пороге, окидывая взглядом бардак, который я устроила. — Не, Кевин, вот эту всю фигню сопливую убираешь ты сам.
МакКензи молча обошел девушку и всучил ей черный мусорный пакет, идентичный тому, что остался у него в руках.
Никогда не видела, чтобы к уборке приступали с более грозным выражением лица, чем у Грейс. Причем ясно было, что гневается Кучеряшка на зачинщика беспорядка. Не выгляди я так плачевно, она загрузила бы в этот пакет меня. По частям.
Подойдя к кровати, МакКензи не раскрыл руки для объятий, вместо этого он обнюхал меня и поспешил спровадить в душ. Я хотела запротестовать, но взглянула на Грейс, вспомнила про пакет и послушно пошла за полотенцем.
В ванной комнате пробыла дольше обычного. Горячая вода помогла смыть боль и обиды минувшего дня, расслабить тело и немного привести в порядок мысли. Возможно, начни я с душа, мое постельное осталось бы сухим.
Выйдя в коридор, застала любопытную картину.
— Спасибо, миссис Коллинз, — очаровательно улыбался МакКензи, забирая у мамы стопку белья.
— Уверены, что не нужна помощь? — спросила та.
— Может, просто феном высушим, а? — дула губы Грейс, забирая пару наволочек.
— Я вас так всех люблю! — вырвалось у меня.
И я снова начала хлюпать носом. Увы, в душ убежать не могла: горячая вода-то в бойлере закончилась.
11 августа, День рождения Полетт
Макс
Стоящая на рабочем столе орхидея не давала мне покоя. Я наворачивал круги по комнате, глядя на нее. Погружался носом в соцветия и чихал на близлежащие альбомы. Не мог выкинуть из головы ту, которая настояла на покупке цветка, решив таким образом «облагородить» помещение.
Собрался с духом, взял заготовленный конверт и помчался в дом родителей. По дороге заехал на три рынка, но найти достойный Этти букет голубых гортензий не смог. Пришлось делать круг и мчать во флористический центр.
Цены там не просто кусаются, а отгрызают голову махом, но я помню наставления отца: «Упаси тебя боже, Макс, пытаться наладить отношения с женщиной без букета ее любимых цветов». Та же фишка работает и с днем рождения, и с женским днем… Но а сегодня у нас комбо, поэтому я выбрал самый большой букет из тех, что продемонстрировал мне работник центра.
Пришлось ехать со скоростью улитки, чтобы презент не потерял соответствующий вид. Добравшись до места назначения, я буквально спрыгнул с мотоцикла и с сердцем, жаждущим покинуть грудную клетку, нажал на звонок. Дверь мне открыла мама, сообщив, что Этти — сюрприз, сюрприз! — дома нет.
— Давай-ка сюда цветы! Поставлю в воду. Вручишь, как Полетт вернется. Ах, какая красота!
— Мам, а чего это Этти не дома? — поинтересовался я, семеня за ней по прихожей.
— А чего бы ей дома куковать? В этом году мы ведь собираемся на твой день рождения, забыл?
Мой день рождения ровно на неделю позже, чем у Этти, поэтому с детства родня съезжалась полным составом на праздник одного, поздравляя обоих. Чтобы никому не было обидно, день сборов назначался то на одиннадцатое, то на восемнадцатое августа попеременно каждый год. Об этом я не забыл, но вот то, что Этти решила свой день вообще прогулять, — для меня новость. А как же песни, пляски и поедание торта руками?
Я прошел на кухню, сел на стул, что поприветствовал меня скрипом, и проследил за миниатюрной фигурой мамы, которая сновала туда-сюда, выбирая лучшее место для цветов.
— И надолго Этти ушла, не знаешь?
— Кевин устроил ей какой-то сюрприз, — мечтательно улыбалась родительница. — Малышка сама не знала, что это. Поэтому, когда их ждать, неизвестно.
Я запрокинул голову и не сдержал стона. Почему, ну почему, стоит мне ненадолго выпустить Этти из виду, и МакКензи тут как тут?