Я припарковал машину у дома. Ева сразу вышла из машины, хлопнув дверью, а я от злости саданул по рулю.
Переодевшись, отправился на работу. Работа была спасением, благодаря ей я мог меньше времени проводить дома, подальше от эмоциональной тяготы, вызванные Евой. Надо закончить до вечера. Звонок прерывает меня.
— Здравствуй, Герман, — сухо здороваюсь я.
— Здравствуй, Артём. Работаешь?
— Как обычно, — уклончиво отвечаю ему.
— Ты не рассказал мне, что сегодня у Лизочки вечеринка в клубе. Пришлось самому всё узнавать, — сказал он изменившимся тоном.
— Не сказал, потому что неправильно вмешивать во всё это девушку. А ты буквально помешался и это напрягает.
— Невозможно убрать грязь, не испачкав руки. С ней ничего не случится, будь уверен. Ты бы как поступил на моём месте?
Герман помог мне, когда я в этом нуждался. Помог мне с гонками, чтобы мог сам зарабатывать себе на жизнь. Научил драться. Я никогда не чувствовал себя более свободным и реализованным. Он сделал для меня больше, чем родной отец. Теперь ему нужна была помощь.
— Ладно. Но у девушки отвратительный характер и слишком избалованная. С ней будет не просто.
— Так ещё интереснее. Приеду на ваш "детский праздник". Сделаю ей сюрприз, — усмехается он.
— Ты точно нарвешься на неприятности, — предупреждаю я его.
— Они всегда с нами, Артём. До встречи, — отключается Герман.
Вернулся домой вечером. Надо было переодеваться и ехать в клуб. Я принял душ, надел черную рубашку и джинсы, собрался и спустился в гостиную. Мы с Евой поедем вместе. Мысли о ней не отпускают меня. Я никогда не привязывался к девушкам… Но какого хрена она ворвалась в мою жизнь? Не могу я быть с девушкой, с которой живу под одной крышей, которую вижу каждый день, и тем более с дочерью женщины, занявшей место моей матери.
— Хорошенько отдохните, дети, — вырывает Аня, наливая себе очередной бокал вина.
— Не смей там выпивать. Тебе ещё Еву обратно везти. Чтобы дома были трезвые, — не говорил, а приказывал папаша. Лучше бы он следил за своей женой, которая пьёт чаще, чем трудовик в анекдотах.
Где ты, Ева? Я не выдержу в их компании и минуты.
Услышав звук, повернулся и охренел.
Сводная спустилась к нам. На ней было чёрное обтягивающее платье на тонких бретельках, которые перекрещивались на спине. Обозревать всю эту обнаженную красоту не могло быть полезным для моего здоровья. Мне пришлось проглотить слюну и сдержать желание затащить ее в комнату, чтобы любоваться ею, чтобы лишь я мог видеть. Её ноги, и так длинные и стройные, казались еще длиннее в босоножках на высоких каблуках. Я хотел подбежать к ней и отправить переодеваться.
Не я один оценил её наряд.
Заметил взгляд своего родителя. Узнаю его очень хорошо. Я глубоко вздохнул, пытаясь совладать с нахлынувшим приступом ярости, пронизывающей все мое тело. Красные пятна поплыли у меня перед глазами. Мне захотелось хорошенько ему врезать.
— Прекрасно выглядишь, Ева, — сканировал её плотоядным взглядом папаша.
Я сжал кулаки так сильно, что аж костяшки побелели.
— Это просто мои гены, — хихикнула уже поплывшая от алкоголя мачеха.
— Спасибо, — смущённо улыбнулась Ева, не замечая, какими глазами смотрит он на неё.
Она даже не подозревает, какое оно животное. Что не относится он к ней, как к дочери. Я прекрасно знал своего отца. Грудь сжималась от желания защитить девушку. Спрятать ото всех, укрыть подальше и быть с ней.
— Нам пора. Мы опаздываем, — выпалил я и буквально начал толкать её к выходу.
— Иду я, иду.
Ева вышла, а меня папаша схватил за плечо, заставив задержаться.
— Пинай на себя, если что-то натворишь, — пригрозил в своей привычной манере.
Тварь!
Ева стояла на улице и смотрела на звёзды. Я подошел к ней ближе. По мере того как я приближался к ней, моё сердце начинало биться быстрее. Казалось, будто тысячи колибри, пытаясь вырваться на свободу из своей клетки, летали внутри меня. Странное и неизвестное ощущение прошло по всему моему телу, и вдруг я почувствовал себя лучше. Злость отступила, но на время.
— Нравятся звёзды? — тихо спросил её, она вздрогнула, услышав мой голос.
— Да… Бабушка рассказывала, что умершие становятся звёздами и наблюдают за ними. Знаю, глупо верить, но… Каждый раз, когда смотрю на звезды, я чувствую, что папа с бабушкой рядом. Смотрят на меня, и на душе становится тепло, — голос зазвучал так нежно. Впервые я услышал это от нее. Мне захотелось поделиться про свою маму. В этот миг мы были так похожи с Евой.
— Тогда вместе посмотрим на них, — предложил я, желая остаться с ней как можно дольше.
При лунном свете она выглядела прекрасно. Ева смотрела на звезды, а я не мог отвести от нее глаз. Все мое тело стремилось навстречу ей. И тут я понял, что ничто не будет похожим на то, что я испытывал в этот момент к этой девушке. Она метнула на меня раздосадованный взгляд. На несколько мгновений наши заряженные эмоциями взгляды встретились.
Затем встряхнула головой и отстранилась.
— Поехали, — она снова стала холодной, вызывая желание лезть на стену.
— Другого платья не было? Только такое? — глухо пробормотал я, когда она начала его поправлять.
— Чем тебе не нравится это платье? — в её голосе прозвучала издёвка.
— Слишком открытое, — буркнул недовольно. Одна мысль, что на неё смотрят и хотят, равносильна пытке.
— О, Боже! — воскликнула она. — Мы сейчас будем спорить ещё из-за платья?
Она посмотрела на меня так, как будто хотела убить, а затем открыла заднюю дверь.
— Сядь рядом со мной, — потребовал я, пытаясь совладать с эмоциями.
— Не хочу!
Сел в машину, хлопнув в сердцах дверцей. Я изо всех сил нажал на газ. В зеркале заднего вида прекрасно было видно ее лицо надутого ребёнка.
Глава 21
Ева
Зачем я позволила Лизе уговорить себя надеть это платье? Я чувствовала себя голой. Лиза настаивала и не могла ей отказать и… Мне хотелось увидеть реакцию Артёма на моё платье. Врать не буду, именно он стал причиной моего согласия. Когда наряжалась так, то ожидала другой реакции от него. Теперь ничего не испытываю кроме разочарования и злости на себя. Идиотка!
Выдыхаю, когда добираемся до нужного клуба. Артём открывает мне дверь, и я выхожу, игнорируя протянутую ладонь. Тоже мне джентльмен нашёлся! Он в последнее время изменился, захотел наладить общение. Я хотела этого раньше, а сейчас мне страшно. Мне страшно подходить к нему близко. Страшно прикоснуться к нему. Страшно показать свои слабости. Во мне целая гражданская война между мозгом и сердцем. Когда он пошёл за мной туалет, в тот момент, я почувствовала себя нужной ему. Почувствовала его беспокойство и заботу. Но даже тогда, внутри меня был червяк сомнений, который каждый раз начинал подтачивать мой разум.
Он обещал превратить твою жизнь в ад. Он что-то задумал. Ему нужно от тебя избавиться. Не могут люди меняться.
— Ева! — завопила Лиза, подбегая ко мне, когда мы зашли в клуб.
— С днём рождения тебя, моя рыжая лисичка, — обнимаю её. Все искренние пожелания я сказала ей ещё утром. — Мой подарок, — протягиваю ей браслет дружбы. У меня не так много денег, чтобы купить дорогой подарок. Но браслет очень сильно понравился.
— Это самый лучший подарок, потому что выбирала его с любовью, — радуется подруга, а от её улыбки мне сразу становится легче.
Свет был довольно напрягающим, но в целом это было идеальное место, чтобы хорошо провести ночь. Танцпол был заполнен танцующими.